- В каком смысле? - осторожно спросил Тор, несмотря на то, что внутренний голос настойчиво требовал заткнуться и не задавать вопросы, ответы на которые ему не понравятся.
- Я решил, что когда окончательно лишусь рассудка, ты должен будешь меня…остановить.
Локи вздохнул, тяжело опустил веки, потом и вовсе прикрыл лицо рукой. Тор чувствовал, как трудно было брату сказать все это, но нужных слов, чтобы ободрить и успокоить, не находил. Некстати вспомнилось, как несколько дней назад Локи метался в бреду, а он, могучий Тор, Бог Громовержец, сидел рядом, ничего не мог сделать и чувствовал себя беспомощнее и ничтожнее самого слабого смертного.
- Если бы Хела устроила на тебя охоту, ты бы долго не протянул. А мне нужно было, чтобы ты жил. Чтобы, когда придется, ты покончил со всем этим, - поговорил Локи, убирая руку. Выражение лица его вновь обрело каменное спокойствие. Тонкие губы тронула горькая усмешка. - В конце концов, не твоим же дружкам Мстителям доверять устранение по-настоящему безумного Бога.
- Не говори так, - Тор хотел говорить спокойно, чтобы брат поверил ему, но клокочущие в груди горечь и боль сделала голос грубым. Локи чуть обернулся, чтобы видеть брата.
- Я просто ответил на твой вопрос.
- Я бы не стал тебя убивать.
- Правда? Даже если бы я принялся уничтожать смертных и разрушать миры?
Одинсон опустил голову. Он не знал, что ответить. В конце концов, еще совсем недавно он собирался убить обезумевшего, но все-таки родного отца. Даже нанес удар, осознавая, что становится отцеубийцей. Локи же ему родным не был. И если бы случилось то, чего опасался младший, Тору пришлось бы принять решение, нравится ему это или нет.
- Мне очень жаль, что все так обернулось, - промямлил, наконец, Тор, вновь уставившись на свои руки. – Если бы я знал…
- От этого меня тоже тошнит.
- Похоже, тебя просто тошнит от моей персоны, - невесело усмехнулся Тор. – Но я действительно должен извиниться. За все, что…
Локи махнул рукой, прекращая словоизлияния старшего брата.
- Мне тоже есть за что как извиняться, так и благодарить, но я не собираюсь делать ни того, ни другого. Так получилось, Тор, что нас растили для разных целей. Тебя – для трона, меня – на убой. Но все пошло не так, и вот благодаря мне ты лишился и трона, и Асгарда, а благодаря тебе я остался жив. Так что, не стоит больше об этом. – Едва заметный кивок Громовержца. – Кстати, я знаю, как решить мою проблему, - меняя тему, вдруг сказал Локи. – Не придется ни прятаться, ни врать, ни постоянно менять обличия. Все будет хорошо. Так что, тебе не придется больше об этом думать. – При виде того, как осветился радостью еще мгновение назад тусклый, обреченный взгляд старшего, не смог не улыбнуться. – Да, Тор, все будет хорошо.
Тор действительно не мог не думать о том, как устроить брата в Новом Асгарде, чтобы люди приняли его, и не находил решения. Это угнетало и без того уставшего, измотанного царя настолько, что едва услышав о том, что проблема может быть решена, он буквально почувствовал, как груз свалился с его души. Радость Одинсона была настолько великой, что он совершил характерную для себя ошибку – не уловил в голосе брата печальных ноток.
- Тогда, давай проводим ребят. Они улетают и надо бы попрощаться. А потом расскажешь мне, что ты придумал. – Воодушевленный Тор поднялся на ноги и протянул руку брату. Тот страдальчески скривился и встал сам. Громовержец нахмурился, не желая признавать правоту Локи об опасности его прикосновений, но ничего не сказал. Первым он шагнул по лестнице вниз, краем глаза заметив, как вспыхнули позади зеленые сполохи. Из башни царь вышел в сопровождении вооруженного воина.
В ангаре рядом с «Бенатар» ждали полным составом Стражи Галактики. Несущественные повреждения, полученные во время боя, были устранены, машина полностью была готова к отбытию. Оставалось лишь попрощаться.
- Ваше…как там тебя? Высочество? Величество? В общем, заждались мы тут! – выдал Ракета, едва Тор и Локи вошли в ангар.
- Не кипятись, кролик, - добродушно ответил Тор. Локи открыл, было, рот, чтобы в очередной раз сообщить старшему, что перед ними не кролик, а енот, но вспомнив, что и на это Ракета обязательно разозлится, передумал.
- Делаем, как договорились, - принялся перечислять Питер Квилл. – Летим на Ксандар, докладываем Корпусу Нова о том, что произошло, просим посодействовать в переговорах с Суверенами.
- Я есть Грут, - встрял Грут, стискивая в руках обязательную приставку.
- Думаю, с деньгами могут возникнуть проблемы, - осторожно произнес Локи на замечание древоподобного гуманоида. – Насколько я понимаю, заплатить вам обещали за военный звездолет?
- Я есть Грут! Я есть Грут…
- Да, бабло обещали за военный, - с досадой согласился с йотуном и Грутом Ракета. – Но у нас…у вас…в общем, еще три гражданских осталось. И пиратский. И поды. Сторгуемся.
- Жди гостей от Нова и Суверенов, - хмыкнул Звездный Лорд. – Дипломатия. Как же я тебе не завидую. С нами тебе определенно было бы интереснее.
- Он царь, - сказала молчавшая все это время Небула. После битвы с пиратами и новости о том, что Локи выжил, Небула всячески избегала Тора, однако, перед отлетом все-таки пришла попрощаться, – у него есть проблемы посерьезнее, чем спасение мира.
- Тем более, что мир он все-таки спас…
В ангаре повисла неловкая тишина. Даже Грут перестал клацать кнопками на приставке. Стражи Галактики обменивались осторожными взглядами, гадая, не горько ли Одисону думать о том, что ради спасения этого мира они с братом убили своего отца. В сторону высказавшегося Квилла неодобрительно косилась даже Мантис. Тор понял, что вдруг стал объектом общего внимания, но не придумал ничего лучше, как деланно покашлять, прочищая горло.
- Такой вот я герой.
- И Бог, - подсказал Локи, которого больше интересовали две вещи: звездолет и Небула. Машину он рассматривал открыто, киборга - когда та не видела.
- И Бог. У которого снова есть свой угол. Свой мир, - тепло улыбнулся Громовержец. – Знаете, я тут подумал… Когда уладим вопросы с Суверенами и отстроим город, я, пожалуй, предложу асгардцам, что остались в Мидгарде, перебраться сюда. Если захотят, конечно.
- До сих пор не могу поверить, что ты оставил свой народ на попечение этой психованной алкоголички, - недоумевал Локи. – Как ты до этого додумался?
- Это Валькирия-то психованная алкоголичка?! – вскинулся Ракета. – Да она по сравнению с Тором, как суверенка по сравнению с Опустошителем! Видел бы ты, как Тор пьет…
От удивления Локи даже приоткрыл рот.
- Я чего-то не знаю?
- Ты много чего не знаешь, - решительно прекратил не нравящийся ему диалог Одинсон. – И вообще, нечего обсуждать…царя в его присутствии.
- Царем ты тогда не был, - ехидно потер лапы неуемный Реактивный Енот. – А был косматым, жирным…
- Хватит.
Ракета захлопнул пасть, однако от Тора не укрылось, как Реактивный Енот многообещающе подмигнул его ошарашенному брату. У Одинсона почему-то потяжелело на сердце.
- Давайте прощаться.
Как всегда открыто улыбаясь, Мантис обхватила Тора за шею. Однако, в этот раз эмпат не воровала эмоцию, она ее подарила. Непонятная тень, что накрыла царя Нового Асгарда мгновением назад, исчезла, сменившись покоем и теплом.
- Я есть Грут! – выдал Грут и протянул Громовержцу руку-ветку. Тот от души пожал ее.
- Спасибо, Древо. Ты спас мне жизнь и подарил прекрасное оружие.
Небула протянула руку молча. Пожимая ее, Тор вдруг понял, что смотрит она не на него. Более того, черные глаза киборга встретились, наконец, с алыми йотуна. Кивнув, но так ничего не сказав, Небула подхватил под локоть Мантис и направилась к звездолету. Махая на прощание приставкой, за женщинами последовал Грут.
- Ангельский пират, я был горд сражаться плечом к плечу с таким великим воином! - буквально раздувшийся от пафосности своей речи Дракс обеими руками тряс руку Громовержца. Локи за плечом у последнего икнул, а потом спрятал лицо в ладонях и зашелся в фальшивом кашле, очень неправдоподобно пытаясь скрыть смех. Дракс неодобрительно посмотрел на йотуна.