— Крей.
— Отойди. — Приказываю я, когда он продолжает пытаться перерезать веревки.
— Это неправильно, и ты это знаешь...
— Отойди на хрен, Брэн. Я не буду повторяться.
Он подчиняется, но не убирает нож и оставляет его висеть у себя на боку. Когда я зашел в свою комнату, Лэн и Илай рассказали ему о ситуации, так что он точно знает, почему я это делаю.
— Убирайся.
— Послушай... — он подходит ко мне. — Я знаю, что ты чувствуешь потребность в мести, но все это неправильно.
— Никто не спрашивал твоего мнения. Не лезь в это.
— Я не позволю тебе выбросить свою жизнь на ветер ради родителей, которых ты никогда не знал, и прошлого, без которого тебе будет лучше, Крейтон. — Его голос твердеет. — Я отпускаю Николая, а потом мы поговорим об этом. Рационально.
Он поворачивается к нашему пленнику, но прежде чем он снова начинает пытаться освободить его, я бью его по затылку.
Из его губ вырывается стон, и его бессознательное тело падает на Николая. Я оттаскиваю его назад, затем опускаю на пол у стены.
Извини, Брэн, но твоей морали нет места в этой ситуации.
— Это было излишне. — Говорит Николай мертвым голосом.
Я поворачиваюсь к нему лицом, обе руки в карманах.
— Попытка спасти тебя — вот что излишне.
Он собирается что-то сказать, когда дверь снова открывается, и внутрь входит Лэндон, одетый в новую одежду и с целой плеядой синяков.
Его взгляд блуждает по комнате и останавливается на брате, но он ничуть не удивлен.
— И что он здесь делает?
— Он пытался спасти Николая. — Говорю я.
— Должен был догадаться, раз этот маленький засранец вел себя подозрительно. — Взгляд Лэндона неодобрительный, но он подхватывает Брэна и несет его, останавливается у двери и говорит: — Кстати, Джереми здесь. Я впущу его, как только запру короля нравов. — Бросив последний взгляд на Николая, он уходит, забирая с собой Брэна.
Я прислоняюсь к стене и скрещиваю руки, призывая спокойствие, которого у меня нет.
Николай смотрит на меня из-под прядей своих диких волос.
— Что ты задумал, Кинг? О какой мести говорил цветок лотоса?
Я ничего не говорю, встречая его взгляд своим фирменным пустым взглядом.
— Разве ты не должен подкупать Джера, чтобы он позволил тебе быть с его сестрой, вместо того, чтобы поощрять его вырвать тебе яйца?
Моя челюсть сжимается, но я нейтрализую свое выражение.
— Блядь. Скажи что-нибудь. Подожди, блядь, минуту. Я спрашиваю, ты играл с Анни? Если это так, я помогу Джереми оторвать тебе голову и бросить твое тело в океан как корм для рыб.
Когда я продолжаю молчать, он испускает долгий вздох.
— Ты думаешь, Джереми не знал о ваших отношениях? Он думал об этом с того самого пожара, но причина, по которой он позволил тебе уйти от ответственности, в том, что он знал, что его сестра чувствует себя задушенной всеми охранниками, поэтому он дал ей некоторую свободу действий. Он продолжал наблюдать за тобой и знал, что ты хорошо к ней относишься, и она счастлива. Единственная гребаная причина, по которой он снова начал подозревать твои намерения, — это твои отношения с этим ублюдком Лэндоном. Он сбивал тебя с пути, и Джереми сомневался, стоило ли ему вообще доверять тебе свою сестру. Он был прав?
Я подхожу к нему и поднимаю нож, который Брэндон уронил на колени Николая, когда тот упал. Тот самый нож, который этот ублюдок пытался спрятать между своих бедер, отвлекая меня своей словесной блевотиной.
Не знаю, специально ли Брэн оставил ему нож или нет, но намерение явно было.
Дверь снова открывается, и я проскальзываю за Николаем, держа нож у его горла.
Лэндон и Илай ведут Джереми внутрь. Он выглядит потрепанным и, вероятно, пришел сюда сразу после приземления.
Значит ли это, что Анника приехала с ним? Или он оставил ее в Штатах?
Я мысленно выбрасываю мысль о ней из головы.
Сейчас самое неподходящее время, чтобы отвлекаться на Аннику Волкову.
Джереми останавливается посреди комнаты, сжимая руку Лэндона. Он переводит свой темный взгляд с лица Николая на нож, который я держу у его горла.
— Кто-нибудь хочет объяснить, что это значит?
— Старомодная месть? — сказал Лэндон с ухмылкой.
— Именно так. Месть. — Илай обводит его взглядом. — Видишь ли. Твоя мамочка убила биологического отца Крея, а твой папаша скрыл это, разрушил его репутацию и довел его жену до самоубийства. И эта сука попыталась утащить Крея с собой в ад. Он едва вырвался из лап смерти, когда ему было три года. Так что... он вроде как затаил обиду.