Его голос опускается к мочке моего уха.
— Сейчас самое время умолять.
Мое сердце едва не подпрыгивает в горле, когда я бормочу:
— Пожалуйста.
— Что «пожалуйста»? Скажи все предложение.
Черт побери. Я никогда не произносила таких вульгарных слов вслух, но сейчас у меня нет выбора.
Я полностью в его власти.
— П-пожалуйста, заставь меня кончить.
Его челюсть дергается раз, два, а затем он вводит в меня два пальца. Я отшатываюсь от давления, оно нарастает и нарастает, пока я не перестаю дышать.
Возбуждение, полученное ранее, всплывает на поверхность, и я протягиваю руку и хватаюсь за его бок, мои ногти впиваются в его рубашку.
— Руки вниз, — приказывает он властным голосом, и я отпускаю его. Мои руки безвольно лежат по бокам, а в груди завязывается узел.
Его большой палец дразнит мой клитор с ошеломляющим мастерством. Он не только доминирует, но и точно знает, что и как он делает. Я уже использовала несколько игрушек и пальцев, но ни одна из них не сравнится с той дикой интенсивностью, которая сотрясает мои конечности.
Удовольствие прорывается через меня все разом, и я уже не надеюсь продержаться. Мои грубые стоны перекрывают музыку, когда я распадаюсь на части вокруг его пальцев.
Волна погружает меня в воду, и пульсирующие рубцы на моей заднице удлиняют удовольствие, делая его еще более сильным.
К тому времени, как я выныриваю из нее, Крейтон снова смотрит на меня с удушающей темнотой.
Эта потребность в большем.
Еще.
И еще больше.
В этот момент я не уверена, что смогу помешать ему взять то, что он хочет.
Черт, возможно, я даже буду наслаждаться этим.
Его ресницы опускаются, блокируя эмоции, когда он раздвигает пальцы и делает шаг назад. Мои ноги шатаются, и я использую полки как якорь, чтобы остаться на ногах.
Мое тяжелое дыхание заполняет кладовую, и только тогда я понимаю, что кто-то мог войти и увидеть всю эту неортодоксальную сцену.
Черт.
Крейтон засовывает руку в карман джинсов и смотрит на меня, и этого взгляда достаточно, чтобы я задрожала.
Что с ним сейчас не так? Он выглядит еще более напряженным, чем когда вошел в кладовую.
И он снова что-то подавляет. Что, я не знаю.
— Брось мне вызов еще раз, и это наказание покажется тебе детской забавой по сравнению с тем, что я с тобой сделаю.
Глава 9
Анника
Чудо, что мне удалось добраться до общежития без несчастного случая.
Я не могла ни на чем сосредоточиться, кроме пульсирующей боли в заднице, стискивания бедер при воспоминании и сдавливания в груди.
Наверное, со мной что-то не так.
Серьезно не так.
Потому что я не могу не воспроизводить случившееся в кладовке снова и снова, пока не захлебнусь плотскими воспоминаниями.
Пока мое сердце не грозит разорваться, а голова не наполняется всевозможными развратными теориями.
И образами.
Его рука на моей заднице, его пальцы внутри меня, мои волосы в его руках. Все мое тело нацелено на его безжалостное господство.
Я всегда думала, что буду из тех, кто любит уважительный секс, секс «можем ли мы сделать это сегодня вечером», секс «у нас будет свидание, потом мы будем есть и трогать друг друга в темноте».
И что с того, что я каким-то образом посмотрела жесткое порно раз или два — ну, может быть, несколько раз. Это было лишь любопытство, фантазия, не имеющая ничего общего с моими предпочтениями в реальной жизни.
Но эти предпочтения и все мои представления о себе были разбиты вдребезги одной встречей с Крейтоном.
Он проник внутрь и вытащил часть меня, о существовании которой я даже не подозревала. Она была спрятана прямо под поверхностью, ожидая, когда стихийное бедствие калибра Крейтона наконец проявит себя.
Я на цыпочках вхожу в квартиру, которую делю с девочками, и останавливаюсь за порогом. Почему мне нужно красться, как будто я делаю что-то не так?
По правде говоря, чувство испорченности исходит из каждой моей поры, не говоря уже о том, что я немного грязная в самых лучших отношениях.
— Анни!
Я слегка подпрыгиваю, потом задерживаюсь на месте и улыбаюсь, когда Ава вальсирует в мою сторону, держа что-то в руке.
— Кто-то опустил это в почтовый ящик с твоим именем. Как ты думаешь, это яд?
Мои губы раздвигаются, и мое зрение заполняется тюбиком мази в ее руке. Никто больше не знает, что мне это нужно, кроме одного человека, который дал мне повод использовать это.