Но я все же врываюсь в их круг и отталкиваю его плечом.
Он шатается в сторону и едва избегает удара лицом о землю.
Ава замечает меня следующей, останавливает свои маниакальные прыжки и подталкивает Аннику.
Неистовая маленькая шалунья — единственная, кто продолжает раскачиваться и покачивать бедрами.
Я хватаю ее за руку и одним быстрым движением притягиваю к себе. Ее спина ударяется о мою грудь, и аромат фиалок наполняет мои ноздри.
Дрожь пробегает по ее телу и просачивается в мою систему. Не знаю, как мне удается не сжать пальцы на ее шее и не протянуть ей красное ожерелье.
Анника, должно быть, чувствует тьму, исходящую от меня. Ее зрачки расширяются, а ее трахательные губы раздвигаются в явном приглашении.
Она замирает в моих объятиях, и мне нравится, как ее внутренняя покорность знает, когда нужно притихнуть и не провоцировать меня дальше.
Возможно, это тоже инстинкт выживания, потому что она знает, что ничем хорошим это для нее не закончится.
Я мельком вижу, как Сесилия и Брэндон присоединяются к нам с напитками в руках.
— Отпрыск! — Реми кричит сквозь музыку. — Ты сделал это! Погоди, ты добровольно пришел сюда, без того, чтобы я выколачивал из тебя всю дурь? Кто ты такой и что ты сделал с моим любимым отродьем?
— О мой Бог! — Ава сцепила руки вместе, полностью игнорируя речь Реми. — Ты здесь из-за Анни! Это слишком сюрреалистично, чтобы охватить мой разум. Я не могу поверить, что предательница держала нас в неведении о ваших отношениях. Я так ранена.
— Да, — снабжает Сесилия. — Она игнорировала нас и меняла тему, чтобы мы не требовали от нее ответов.
— Верно? Я имею в виду, что тут скрывать? Они уже сходили на свидание! Он даже назвал ее своей в присутствии Того-Кого-Нельзя-Называть. Верно, Брэн?
— Да, — соглашается он. — Я был там, в бойцовском клубе, и лично слышал это.
— Подожди. Какого хрена? — Реми вцепился мне в лицо. — Свидание? Ты ходил на свидание и не сказал мне? И что это за заявление о праве собственности, когда меня там не было? Как я могу быть твоим наставником, если ты не приходишь ко мне в такие моменты? И я узнаю об этом последним? Вы, суки, сговорились убить меня молодым, да?
— Мы не ходили на свидание, — говорю я.
Анника вздрагивает в моих руках, но заставляет себя улыбнуться одной из своих отвратительных фальшивых улыбок.
— Да, это не то, что вы, ребята, думаете. Ни одного свидания.
— Много свиданий.
Все смотрят на меня, ошарашенные, включая Аннику. Вся эта сцена привлекает к нам внимание, учитывая, что мы единственные, кто не двигается посреди разворачивающегося хаоса.
— Подождите. Свидания? — почти кричит Ава.
— Во множественном числе, да. — Я глажу пальцами разгоряченную кожу Анники и смотрю между Реми и Брэном. — Она моя. Если я узнаю, что кто-то из вас прикасался к ней, готовьтесь лишиться конечности.
Затем я кручу ее вокруг себя, и мой рот впивается в ее губы в диком поцелуе. Мои руки обхватывают ее талию, как кандалы, не давая ей вырваться из моей хватки. Все, что она может сделать, это задыхаться, открываться и позволять мне пировать на ней.
Она качается на ногах, когда я отпускаю ее губы, и я тащу ее из клуба, а остальные четверо стоят в ошеломленном молчании.
Анника поспевает за моими шагами, ее выражение лица все еще в полном недоумении.
— Эм, ты уверен, что это была хорошая идея...
— Если тебе нравится тот факт, что завтра вообще не сможешь сидеть, заткнись нахрен.
Ее губы сжались, а в глазах появился оттенок страха и возбуждения.
На данный момент это должен быть только страх, потому что мои планы в отношении нее превосходят все, что я делал раньше.
Глава 18
Анника
Эта ночь — определение хаоса.
Все началось с того, что я немного разозлилась.
Ну, не сошла с ума. Немного расстроилась.
Поэтому я пошла в клуб, потому что изо всех сил пыталась перестать быть такой расстроенной.
Это сработало?
Частично. Ладно, нет, не сработало. Не совсем.
После обмена сообщениями мое настроение стало еще более мрачным, но я танцевала и пила, чтобы забыть об этом. Глазурью на торте стало то, что Крейтон действительно появился в клубе — шокирующее зрелище, я знаю — чтобы прилюдно предъявить на меня права. Опять.
Мои губы все еще покалывает от его карающего поцелуя, от того, как он поглотил меня целиком и не оставил мне возможности дышать.