— С каких пор ты это делаешь?
— Что делаю?
— Смеёшься.
— Я смеюсь только рядом с тобой.— Я провожу пальцами по ее волосам, массируя кожу головы. — Если говорить серьезно, то я чист. Я не только всегда пользуюсь презервативом, но у меня уже несколько месяцев не было секса.
— Почему?
— Причинение боли обычно является достаточной стимуляцией.
— Но не со мной?
— Не с тобой. — Я должен был трахнуть ее, овладеть ею, поставить на ней свою метку, чтобы никто не осмелился приблизиться.
Она закусывает уголок губ.
— Если ты всегда использовал презерватив, почему не использовал со мной?
— Я забыл, а когда вспомнил, ты пропитала мой член своей кровью. Я ни за что на свете не отказался бы от этого ощущения.
— Ты... не надо так подробно.
— Это ты спросила. Теперь расскажи мне...— Я глажу длинные пряди ее волос, притягивая их к своему лицу и слегка разочаровываясь, что они пахнут моим шампунем, а не ее.— Почему ты была девственницей?
Она снова шевелит пальцами ног в воде.
— Трудновато потерять ее, когда меня окружала слишком заботливая семья. Но даже когда у меня была возможность, я не хотела заниматься сексом на заднем сиденье машины или в темном углу на вечеринке, где это было бы просто неумело. Возможно, это прозвучит банально, но я хотела, чтобы это был особенный момент.
— И он был особенным?
— Это было нечто большее. — Она смотрит на меня. — Определенно не то, что я ожидала.
— Несмотря на все порно?
— Несмотря на это. И перестань быть таким осуждающим. По крайней мере, порно научило меня кое-чему.
— Например?
— Тому, что оно отличается от реальной жизни.
Мои пальцы возвращаются к мягкому ритму мытья ее волос.
— Насколько отличается?
—Реальная жизнь более мощная, более интенсивная, более... подавляющая. — Она смотрит на меня. — И это больно.
— Боль — это катализатор удовольствия. — Я беру лейку душа и начинаю смывать шампунь с ее волос. — Ты могла бы остановить это, если бы это стало слишком сильно.
— Нет. — Она прислоняется к моей руке, трется об меня, как котенок. — Мне нравится боль, но только если после этого ты будешь делать такие ванны.
— Просто чтобы ты знала, я не буду таким всегда.
Она смахнула воду с глаз и закатила их.
— Не ожидала от тебя такого, садист.
Улыбка подергивает мои губы.
— Смотри. Ты даже радуешься этому. — Она смотрит на меня через плечо. — Знаешь ли ты, что после причинения боли ты становишься дружелюбным? Не уверена, должна ли я радоваться или пугаться этой новости.
— Я голосую за второе.
— Мой Чайковский. Ты такой головорез.
Мой добрый юмор исчезает.
— Какого хрена я сказал о поклонении этому композитору?
Ее глаза расширяются, и она прижимает пальцы к губам.
— Прости, я забыла.
— В следующий раз я посажу тебя к себе на колени.
— Да, сэр, — передразнивает она.
— Не называй меня так.
— Разве вам, ребята, не нравится, когда вас называют сэр или мастер?
— Не мне, и не с тобой.
— Хорошо, потому что я предпочитаю называть тебя по имени. — Она улыбается, так широко, так счастливо, что я хочу сожрать эту улыбку.
И ее.
Я хочу пороть ее, шлепать ее, согнуть ее на краю и трахать ее снова и снова, пока она не будет выкрикивать мое имя.
Мне требуется весь мой контроль, чтобы встать.
— Я оставлю тебя.
Маленькая рука ловит мою, притягивая меня к себе.
Ее невинное выражение лица заполняет мое зрение, когда она говорит:
— Тебе нужно идти?
— Я не могу просто остаться и смотреть на тебя.
— Ты точно можешь. — Она брызгает ногой в воду в противоположном направлении. — Ты также можешь присоединиться ко мне.
Я наслаждаюсь ее победной ухмылкой, когда поворачиваюсь. Эти ее пытливые глаза открыто наблюдают за мной, когда я спускаю боксеры и отбрасываю их в сторону.
Она изучает каждое мое движение, и это ничем не отличается от того, как если бы она впивалась своими острыми ногтями и зубами в мою плоть.
Я никогда так не гордился своим телосложением, как в этот момент, когда Анника наблюдает за мной, словно я ее Бог, созданный по заказу.
Мой член твердеет от ее внимания, требуя второго раунда траханья ее мозгов.
Вместо этого я заставляю себя сесть в теплую воду напротив нее.
Она вытягивает ноги так, что они упираются в мои бедра.
— Мне кажется, ванна слишком мала для нас двоих.
— И ты только сейчас об этом подумала?