Если уж на то пошло, она делает все, чтобы стать волонтером в гигантском количестве организаций, за которыми я не могу уследить. Вместо того чтобы использовать свое время для отдыха, как это делают большинство студентов колледжа, она больше заинтересована в помощи другим.
Ава и Глин отправили ее на отдых в дом семьи Авы на юге Франции. Возможно, мое пренебрежение к Аве снизилось, потому что я получил возможность неделю смотреть на Сесили в купальнике.
Но за это мне все равно пришлось терпеть назойливую компанию Килла. Разница в том, что он присоединился к ним, когда они ходили купаться и за едой.
Я? Я оставался на солнце с ворчливым Ильей, который совершенно не выносил жары и все время ворчал, что у него обгорела кожа.
Сесилия подошла, дала ему свой солнцезащитный крем, а потом развернулась и ушла.
Я был так близок к тому, чтобы убить его.
Я ненавижу то, как она улыбается и разговаривает со всеми, включая Илью, но когда встречает мой взгляд, ее радость исчезает, и она отворачивается.
На самом деле, она пытается выгнать меня с тех пор, как я приземлился в Лондоне — через день после ее приезда. Сначала она использовала враждебность своего отца ко мне, но после первых нескольких недель Ксандер напоил меня, чтобы я выдал свои секреты.
Я сказал ему, что не брошу его дочь, даже если умру, и он ударил меня по голове.
Илья, идиот, сказал ему, что я избавился от Зейна, и он лично навел порядок. И хотя я планировал держать эту информацию при себе, я благодарен за вновь обретенное уважение, которое Ксандер испытывает ко мне с той ночи.
На самом деле, он поблагодарил меня за защиту Сесилии, когда его не было рядом. Он не знает, что я хотел бы оживить этого ублюдка Зейна и убить его снова и снова.
И снова.
Когда я увидел, что он сидит на ее спине, а она задыхается, я не думал об этом, когда достал свой нож и перерезал ему горло. Он увидел меня только тогда, когда кровь хлынула из его раны фонтаном.
Если бы я думал здраво, то не стал бы пачкать ее его кровью. Но я не думал. Единственное, о чем я думал в тот момент, — это о ее безопасности и о том, что меня мучает мысль, что я могу ее потерять.
Я жалею только о том, что у меня не было возможности пытать этого ублюдка, но я могу компенсировать это с Джоном. До конца его жалкой жизни.
В любом случае, несмотря на благодарность Ксандера и отсутствие грани его враждебности, он все еще считает, что я должен уйти, согласно требованиям его дочери.
Однако гениальная манера Ким обащаться с ним всякий раз, когда ей кажется, что он зашел слишком далеко, спасала меня больше раз, чем я могу сосчитать.
Мой день начинается с раннего пробуждения в пентхаусе здания, принадлежащего моему отцу, затем я готовлю завтрак для нас с Ильей, и мы едем в дом Сесилии.
Обычно она завтракает с родителями, дедушками, дядей и Авой. Иногда к ним присоединяются друзья ее матери. В других случаях — друзья ее отца. Встретившись с ними несколько раз, я совершенно точно вижу, откуда дети черпают свои характеры. Особенно Ремингтон. Он — младшая версия своего отца, Ронана, самого близкого друга Ксандера.
Затем я слежу издалека за тем, как она посещает все организации, в которых работает волонтером. Однажды она подтолкнула Илью и меня раздавать еду и прочее дерьмо, потому что у них не хватало персонала. Или, скорее, она подтолкнула Илью и попросила его сказать мне, чтобы я помог, а не был бесцельным сталкером.
Вот что она делает. Она говорит Илье сказать мне что-то, когда я нахожусь рядом, но сама со мной не разговаривает.
Я все равно хожу за ней по пятам и убеждаюсь, что она благополучно добралась до дома, прежде чем уйти, с обещанием увидеть ее снова на следующее утро.
Иногда она целыми днями сидит дома, читает, смотрит всякую ерунду и становится предметом терзаний Авы. В другие дни Ава уговаривает ее пойти куда-нибудь, и это обычно заканчивается тем, что они идут в кино, ходят по магазинам и дурачатся. В классическом стиле Авы, документальный фильм о каждом из их дней размещается во всех социальных сетях. Еще одна вещь, которую стоит ценить в этой социальной бабочке.
Мы с Ильей стараемся держаться как можно незаметнее, чтобы не беспокоить Сесилию, но она иногда смотрит на наше убежище так, будто всегда знает, где мы находимся.
Наверное, то, что я преследую ее уже несколько месяцев, дало ей пару указателей.
На днях она была немного пьяна, подошла к тому месту, где я прятался за углом, и сказала невнятно: