К несчастью, при восхождении они совершили несколько серьезных ошибок. В первый же день по неосторожности они выронили часть запасов питания и воды и вскоре начали испытывать мучительную жажду. Когда на следующий день они наконец взобрались на вершину, доктор, который был старше моего сына и потому оказался менее вынослив, не в силах поднять головы,
просил лишь об одном: «Воды, дай мне воды! Все деньги за глоток воды!»
Наш сын кое-как дополз до ручья и опустил лицо в живительную струю. Немного воды он сумел принести и своему другу. Они были потрясены, когда обнаружили, что во время восхождения потеряли около 10 килограммов веса. Удивительно, что при таких обстоятельствах они вообще остались в живых.
Вода, чистая вода, в которой так радостно играет свет, прекрасная, свежая вода, даруемая нам… Мы не сознаем, что такое вода, до тех пор, пока не лишаемся ее. Другими словами, вода — это то, из-за отсутствия чего мы испытываем жажду, когда колодец иссякает.
Помню, однажды мы были на Ближнем Востоке с Г. Ричардсом старшим во время его последней поездки по Святой Земле. Мы находились в Египте, где нет большей ценности, чем чистая прохладная вода. Любопытно было наблюдать, как наши собратья-адвентисты без конца пили «пепси-колу» и шутили о том, как они будут принимать ванну из «пепси-колы». При этом у каждого из нас было всего лишь по бутылке обычной воды, и когда я нечаянно уронил свою бутылку в аэропорту, то не смог скрыть огорчения. Путешествуя по этим странам, вы вполне осознаете значение воды, и она, как правило, является тем, чего вам хочется больше всего на свете. «Глоток воды — или я умру», — эти слова вам нередко приходится там повторять. Понимая, что такое сильная жажда, мы яснее понимаем смысл рассказа о женщине у колодца.
Мы уже обратили внимание на то, что первым об услуге попросил Иисус, и не прошло и нескольких минут, как и женщина попросила о том же Иисуса. Иисус сказал самарянке: «Если бы ты знала дар Божий и Кто говорит тебе: “дай Мне пить”, то ты сама просила бы у Него, и Он дал бы тебе воду живую» (ст. 10). Если вы помните,
мы уже говорили о том, что один из ключевых моментов к пониманию всей сцены заключается в следующем положении: спасение — это дар.
И все же, несмотря на то, что спасение дается каждому из нас даром, оно стоит нам всего, всей нашей жизни. Как связать это? Есть ли здесь вообще какая-то взаимосвязь?
Недавно я прочитал статью, написанную Карлосом Ортисом, проповедником, несущим служение в Южной Америке. Он предложил ясное и выразительное толкование:
«В 13-й главе Евангелия от Матфея мы читаем историю о купце и жемчужине, рассказанную Иисусом. Найдя жемчужину невиданной красоты, купец продал все, чтобы только стать обладателем этой жемчужины. Я нередко слышал такое мнение, что жемчужины — это мы с вами и что Христос отдал все, чтобы искупить нас. Я придерживаюсь иной точки зрения: бесценная жемчужина — это Он, Иисус. А мы — купцы, которые готовы любой ценой обрести счастье, уверенность в жизни и вечность. Когда мы находим Иисуса, мы отдаем Ему все, потому что Он и есть искомое счастье, мир, благополучие, вечность — абсолютно все. Итак, мы говорим:
— Мне необходима эта жемчужина. Сколько она стоит?
— Должен сказать, — начинает обладатель жемчужины, — стоит она недешево.
— И все-таки сколько? — настаиваете вы.
— Очень дорого.
— Но могу я все же купить ее?
— Конечно! Ее может купить любой человек.
— Но разве ты не сказал, что она стоит дорого?
— Именно так!
— Ну так сколько же?
— Она стоит столько, сколько стоит все, что у тебя есть.
Вы начинаете подсчитывать в уме.
— Решено, — говорите вы. — Я беру ее. Как нам оформить купчую?
— А чем ты владеешь? — спрашивает собеседник. — Давай запишем.
— На счету в банке у меня десять тысяч долларов.
— Хорошо, запишем: десять тысяч. Что еще?
— Да все. Больше у меня нет ничего.
— Совсем ничего?
— Ну если только несколько долларов в кармане.
— Сколько?
Вы начинаете исследовать собственные карманы:
— Тридцать, сорок, шестьдесят, восемьдесят, сто… Сто двадцать долларов.
— Замечательно. Что еще у тебя есть?
— Да больше уже ничего!
— А где ты живешь? — настойчиво спрашивает собеседник.
— В доме… Ах да! У меня есть дом!
— Запишем и дом, — говорит обладатель, драгоценной жемчужины.
— Что же, я должен жить в палатке? — удивляетесь вы.
— Есть и палатка? Не забудем и ее! Что еще?