Однако жизнь не состоит из слов и молитв, а состоит в основном из дел, поступков, любви, жертв. Соответственно и путь к Богу состоит не только и не столько из слов и молитв, сколько из тех самых дел, поступков, любви и жертв, из которых и жизнь в основном состоит, если, конечно, эти дела и поступки таковы, что ведут к Богу. Иллюзия полного или почти полного порядка в отношениях с Богом может только помешать движению к Нему, тем она и плоха. "Горе вам, книжники и фарисеи". (Матф.23:13).
x x x
Но и обойтись без веры, положиться только на собственные силы на пути к Богу тоже невозможно. Ведь мы находимся не в Царствии Небесном и состоим совсем не только из одной любви, и одних только наших сил и способностей к любви к ближнему не хватит, чтобы осилить этот путь. Непройденное нами расстояние на этом пути, на преодоление которого у нас не хватает ни сил, ни возможностей, ни способностей - это как расстояние от нашей реальной жизни до заповедей Нового Завета, которых здесь, в земной жизни, мы выполнить полностью все равно никогда не сможем. И всегда будет оставаться расстояние между этими заповедями и возможностями человека, находящегося в условиях земной жизни.
Так, например, самая простая заповедь "не убивай" не осуществима в земной жизни. Даже если человек не будет убивать людей и животных, включая клопов, тараканов, мышей и т.д., то все-таки хотя бы растения (тоже живые) ему придется убивать, чтобы ими питаться. Для продления жизни необходимо поглотить жизнь чужую.
Как не можем мы усовершенствоваться настолько, чтобы не убивать чужую жизнь для продления своей, так не можем мы усовершенствоваться настолько, чтобы состоять из одной только любви к Богу, то есть к ближнему. Между таким совершенным состоянием, невозможным в условиях земной жизни, и тем состоянием, которое в этих условиях возможно, неизбежно всегда остается некое расстояние, хотя, наверное, оно может быть весьма разным у разных людей и в разные времена у общества в целом. Вот это расстояние и заполняется верой.
Вера - это как бы мостик через пропасть между Богом и человеком, непреодолимую для него без этого мостика. Вот место веры - там, где она незаменима, над пропастью. Но расположить ее всюду, занять ею как можно больше места - это все равно что этот чудный мостик, движение по которому над пропастью есть чудо, растянуть, как резиновый, на всю площадь земли для более легкого передвижения по ней.
Но мостик этот предназначен для чуда, а не для удобства. И ни для каких других целей, кроме как для чуда, он и не служит. Как золотая рыбка не служит на посылках. Можно, конечно, сделать вид, что являешься владельцем золотой рыбки и она служит на посылках. Но тешиться этим самообманом можно вполне спокойно, только если никогда не предстоит лично встретиться с этой самой рыбкой, которая может спросить: так кто на самом деле кому служит и кто у кого на посылках, и была охота всю жизнь морочить себе голову, убаюкивать себя самообманом, если все равно все когда-нибудь встанет на свои места и будет названо своими именами, а время, потерянное на иллюзии, не повторится никогда.
Так и вера, предназначенная быть средством сотворения чуда (которое сотворяется, конечно, не человеком), если ее пытаться приспособить для каких-то утилитарных повседневных целей, превращается в свою противоположность - преграду между человеком и этим возможным чудом. Потому что для чуда, как это ни странно, нужно быть достаточно беспомощным.
x x x
Эта беспомощность - беспомощность всего лишь в этой области, где "кесарю - кесарево". Но она же является могуществом в той области, где "Богу - Божие". Поэтому и появляется возможность чуда в этот момент, когда человек, казалось бы, особенно беспомощен с виду. Конечно, такое состояние не из приятных, и каждый или почти каждый человек всю жизнь стремится быть как можно более защищенным от агрессивного окружающего мира.
Защищенность эта обеспечивается всеми доступными средствами, которые зачастую вовсе не выглядят как средства защиты, а маскируются под что-то совсем другое. Вот и веру тоже научились использовать в качестве такого средства защиты от жизни, особенно часто используемого в отсутствие других, более труднодоступных средств. Например, не получается карьера, такая, как хотелось бы, не получается счастье в личной жизни, такое, как хотелось бы (а это все очень существенные варианты защищенности) - можно увлекаться верой, это тоже хороший вариант, причем, в отличие от других, вполне доступный для многих.
Многие так и поступают с верой - успокаиваются, убаюкиваются верой, даже гордятся ею, то есть используют для вполне земного удобства. Ну а есть ли смысл в этом использовании, если как раз эта самая незащищенность и неудобство, предназначенные кому-то судьбой, и есть его возможность самой большой защиты, какая только возможна - защиты Богом, для которой Он может даже и сотворить чудо. Вот для этого чуда и необходима вера.
Использовать же веру для успокоения и самоутверждения бессмысленно вдвойне. Это значит лишить себя дарованной судьбой возможности быть защищенным Богом и в то же время утратить представление о настоящем месте веры в жизни. Как сказано: "если вы будете иметь веру с горчичное зерно..." (Матф.17:20).
Так вот, делая веру обыденным средством успокоения и защиты от жизни, мы забываем, что ее, веры, предназначение и место в жизни - совершать чудо укрощать бурю, передвигать гору, ходить по морю. Остальное же (и основное) пространство жизни, где чудеса на каждом шагу неуместны, принадлежит христианской работе - любви к ближнему. Вернее, должно было бы принадлежать, если бы мы этому так усиленно не сопротивлялись.
* * *
Получается такое как бы "распределение обязанностей": то, что можно сделать самому, вроде бы и естественно сделать самому, а там, где уже кончаются собственные возможности, вернее, где кончается вообще область человеческих возможностей, там остаются только те возможности, которые свыше. Человеку там делать нечего, кроме как только верить - это область чуда, область веры.
Эта область в нашей земной жизни занимает минимальное место. И эта минимальность постоянно стремится к бесконечному уменьшению, как бы освобождая место для того, чтобы возрастали возможности самого человека возможности сделать самому, своими силами все или почти все то, о чем он постоянно просит Бога. "Сделать своими силами" - это, в духе христианской идеи, означает только одно - полюбить ближнего, все остальное - только следствие этой любви или нелюбви, вернее, степени этой любви.
Возможно, ничего, совсем ничего не пришлось бы просить у Бога, все было бы, если бы человек сумел полюбить ближнего своего, то есть выполнить главную в своей жизни работу любви. Но, правда, это требование касается не только отдельного человека, но и общества в целом. Та степень любви к ближнему, тот уровень отношений между людьми, который существует в обществе, определяет все события, происходящие в нем сейчас или в ближайшем будущем.
И напрасно стараться искать какие-то другие причины, пытаться достичь успеха в каких-то конкретных земных делах, если степень любви к ближнему и уровень взаимоотношений между людьми довольно низкие, то есть не выполнена главная работа человека на земле. Мы большие должники у Бога по части этой работы, но как ни в чем не бывало все просим и просим Его ежедневно о чем-то и удивляемся, если чего-то не получаем. Предназначено же "каждому по делам его". (Матф.16:27). Не по словам.
3. Осуждение
Наш большой долг перед Богом по части любви к Нему очень заметен по тому низкому уровню отношений между людьми, который существует сейчас. И этот низкий уровень даже не осознается как низкий, а воспринимается как некая данность, которая всегда была и будет такой, как сейчас.