Прошло совсем немного времени, и Диаваль заметил, что всё вокруг, включая его брошенный на землю плащ, начинало светиться так же, как и содержимое сфер. Понемногу сияние охватило каменный пол башни, парапеты, деревянные балки, а когда Ворон глянул вниз, то по его спине невольно пробежал холодок. Тьма вокруг башни рассеялась, потому что она вся была охвачена тем призрачным светом, что исходил из сфер. Ворон еле оторвал взгляд от этого зловещего и в то же время прекрасного зрелища и посмотрел на госпожу. Малефисента стояла, читая заклинания, а вокруг неё, поднимаясь вверх, прозрачной стеной стояло то же сияние, что охватило башню.
Неожиданно Малефисента сделала резкое движение, и её посох, до этого лежавший на земле, прыгнул ей в руку, и как только пальцы феи сомкнулись на нём, в небо ударил столб ярчайшего света. Ослепленный Диаваль упал на пол, закрывая лицо руками, и в этот же момент Малефисента ударила посохом по каменному полу. Столб ослепительного света закружился, образуя подобие торнадо, а фея продолжала читать последние строчки заклинания. Её голос перестал быть слышен в шуме ветра, который неожиданно поднялся, огонь в сферах светился настолько ярко, что перекрывал даже свет энергетического столба, в центре которого стояла фея. Она уже не была видна, потому что стенки портала становились всё более плотными, готовясь к перемещению. Ветер бушевал всё сильнее, внизу башни стали слышны крики стражников, которые как будто очнулись ото сна, в который их погрузил вид светящегося потока, уходившего в небо. Они попытались пробиться наверх башни, но сила заклятия, окружавшего её, оказалась настолько мощной, что воины словно налетели на невидимый заслон.
Портал накопил достаточно энергии и сгусток светящейся материи, в центре которого находилась Малефисента, устремился в небо и исчез в отверстии между облаками, как будто специально образовавшегося там. Ветер сам собой начал стихать, и Диаваль, почувствовавший, что самое страшное миновало, отнял руки от лица и приподнялся. Башня перестала испускать сияние и только еле заметно вспыхивающие огоньки в сферах показывали, что мгновение назад здесь творилась магия. Ворон осторожно встал на ноги и приблизился к кругу, который образовывали сферы. Там никого не было.
─ Совершилось, отбыла! ─ хрипло и восхищённо произнёс Диаваль, глядя на затянутое облаками небо, в котором минуту назад исчезла его госпожа.
Тем временем в Асгарде Хеймдалль внимательно смотрел на то, как с неба спускался сгусток светящейся энергии, который, бесшумно переливаясь, опустился за невысокий холм. Он знал, кто прибыл к ним, и знал, что гость, точнее, гостья, не собирается причинять вред Асгарду, поэтому Страж не вызвал охрану, решив сам встретить Чародейку. Вскоре из-за холма показалась высокая женщина в чёрном плаще, идущая в направлении обломков Радужного Моста. Она, заметив Стража, приблизилась к нему и произнесла:
─ Не бойтесь меня и не арестовывайте, я не причиню вреда ни вам, ни вашему миру. Только скажите одно: Локи, сын Одина здесь?
Комментарий к Глава 14.
Дорогие читатели! Глава получилась небольшой, поэтому её стоит расценивать как одно целое с предыдущей главой.
==== Глава 15 ====
— Мидгардская чародейка Малефисента? — Один внимательно посмотрел на Стража.
— Да, Всеотец. — Хеймдалль только что доложил Одину о прибытии Малефисенты, которая дожидалась аудиенции с царём в приёмных покоях. — Она хочет поговорить с вами о Локи.
— И хочет с ним встретиться, — добавил Всеотец. — Чего мы не в состоянии ей предоставить. Но со мной поговорить она может. Стража! — повелительно позвал царь, и два воина, стоявшие по обе стороны дверей в Тронный зал приблизились к господину и поклонились. — Введите её!
Воины ещё раз поклонились и вышли из зала. Через несколько минут тяжёлые позолоченные двери отворились, и в покои, в сопровождение стражников, зашла Малефисента. Она была бледна, видимо, потому что перемещение отняло больше энергии, чем она рассчитывала, но скорее от того, что ей предстоял нелёгкий разговор с самим Одином. Оказавшись перед троном, вежливо и грациозно поклонилась, краем глаза наблюдая за реакцией Всеотца. Ничто не напоминало в этой строгой и сдержанной женщине ту ведьму, что явилась на крестины к королю Стефану и публично прокляла маленькую Аврору.