Давайте рассмотрим две альтернативные возможности, которые согласуются с современными знаниями.
1. Разумная жизнь существует только на одной планете — Земле.
2. Жизнь встречается редко, а разумная жизнь — еще реже. Но Вселенная столь обширна, что, несмотря на это, в ней обитает бессчетное множество разумных существ.
Мы одиноки. Верующим говорят, что они — неповторимое творение единственного божества, которое сотворило все сущее. Их Бог незаметно для нас следит за тем, чтобы каждый фотон и электрон во Вселенной вел себя как положено, а между делом еще и слушает все их мысли и помогает им поступать правильно — как он это понимает.
В том числе Бог контролирует знаковые события, например указывая президенту Соединенных Штатов вступить в войну — именно это, по словам Джорджа Буша, Бог и сделал{407}, или направляя теннисный мяч с ракетки христианки таким образом, чтобы она выиграла очко и закричала: «Спасибо тебе, Иисусе!»
Разумеется, всесильный Бог был бы способен на все это. Но зачем бы он стал ждать до момента, наступившего 150000 лет назад, чтобы создать людей? И зачем бы он приковал нас к этой крохотной пылинке в бескрайнем океане космоса без всякой надежды, по крайней мере при нынешней модели физики, когда-либо выбраться дальше ближайших окрестностей Земли? Если он так сильно желал, чтобы люди ему поклонялись, тогда, надо думать, ему следовало сделать возможными путешествия в любые времена и места.
Как видим, защитники веры приводят нелогичный аргумент, который кажется им решающим доводом в пользу существования Бога. Они утверждают, что жизнь во Вселенной критически зависит от значений большого количества физических параметров. Согласно этому мнению, поскольку определенные значения параметров, необходимые для жизни, не могли появиться случайно (этого они не могут доказать), они должны были быть «точно настроены» Богом с целью создать нас.
Несомненно, всякий Бог, достойный этого имени, не мог бы быть настолько некомпетентен, чтобы построить огромную расстроенную Вселенную, а потом аккуратно вращать все эти вентили таким образом, чтобы на одной планете могли появиться человеческие существа. Для него было бы куда логичнее дать нам возможность жить где угодно во Вселенной, даже в открытом космосе. Но факты таковы: он этого не сделал.
На сегодняшний день мы не знаем о существовании какой-либо формы жизни во Вселенной вне Земли. В лучшем случае мы можем однажды обнаружить примитивную жизнь на Марсе или где-то еще в Солнечной системе; любая другая разумная жизнь должна находиться на огромном расстоянии от нас. С 1979 года программа SETI занимается поиском возможных радиосообщений от инопланетных цивилизаций, пока безуспешно. Давайте признаем: Вселенная неблагоприятна для жизни. Но она и не препятствует жизни, иначе нас здесь не было бы.
Мы не одиноки. По новым оценкам, которые основываются на вариациях яркости тысяч звезд, измеренных космическим телескопом «Кеплер», в пределах нашей видимости может быть вплоть до 5∙1021 планет, подходящих для биологической жизни в той или иной форме{408}. Мы уже знаем, что за пределами нашей зоны видимости находится куда более обширная область пространства. Существует оценка, что эта область содержит как минимум на 23 порядка больше галактик, чем внутри нашего горизонта видимости, а скорее всего, гораздо больше{409}. Отсюда получается по крайней мере 1044 возможно обитаемых планет в нашей Вселенной.
Это не пустые догадки. Оценки основаны на наблюдениях и теории космической инфляции, которая уже хорошо обоснована эмпирически. Поэтому даже если вероятность появления разумной жизни на обитаемой планете мизерна и составляет, скажем, одну часть из миллиарда миллиардов (10-24), то остается 1020 планет с какой-либо формой разумной жизни.
Разумеется, фундаменталисты до сих пор буквально верят в космологию Библии и считают ученых шайкой мошенников, так что они не испытывают никаких внутренних противоречий. Наука просто ошибочна. Есть лишь одна Вселенная, сотворенная 6000 лет назад, а эволюция и изменение климата — это просто фальсификации.
В то же время умеренные протестанты и католики получают еще одно противоречие между наукой и религией вдобавок ко многим другим, которые им нужно примирить, чтобы одновременно признавать достижения науки и сохранять видимость христианской веры.