В прежние дни из нее бы вышел превосходный шедауд, подумал Лито. Это было одной из причин, по которой Лито дал Найле криснож, настоящий криснож, сохранившейся в сьетче Табр. Он принадлежал одной из жен Стилгара. Найла носила его спрятанным в ножнах под своими облачениями – больше как талисман, чем как оружие. Вручая ей нож, он исполнил весь старинный ритуал – и удивился тому, что эта церемония пробудила в нем эмоции, которые он считал похороненными навсегда.
– Это – зуб Шаи-Хулуда.
Он протянул ей нож на своих покрытых серебряной оболочкой ладонях.
– Возьми его и стань частью и прошлого, и будущего. Если ты запятнаешь его, прошлое лишит тебя будущего.
Найла приняла сначала криснож, затем ножны. – Извлеки кровь из пальца, – приказал Лито. Найла повиновалась.
– Теперь спрячь клинок. И никогда не обнажай его, если не собираешься пролить крови.
Найла опять повиновалась.
Лито с печалью размышлял над этой старой церемонией, наблюдая за трехмерным образом приближающейся Найлы. Если нож не закален по старому способу Свободных, лезвие будет становиться все хрупче и бесполезней. Оно сохранит форму крисножа на протяжении жизни Найлы, но не дольше того.
«Я отшвырнул прочь частичку прошлого.»
Как же печально, что шедауты прошлого стали сегодня Рыбословшами. И настоящий криснож используется для того, чтобы еще крепче привязать слугу к своему хозяину. Он знал, что некоторые считают его Рыбословш настоящими жрицами – его ответом Бене Джессериту.
«Он создает другую религию», – утверждает Бене Джессерит.
«Чушь! Я не создал религии. Я и есть религия!»
Найла вошла в святилище башни и остановилась в трех шагах от тележки Лито, взгляд долу, как и положено.
Все еще погруженный в свои воспоминания, Лито сказал:
– Погляди на меня, женщина!
Она повиновалась.
– Я создал святое непотребство! – сказал он. – Религия, возведенная вокруг моей персоны, вызывает мое отвращение!
– Да, Владыка.
Зеленые глаза Найлы на золоченых подушечках ее щек глядели на него без всякого вопроса и сомнения, без всякого размышления, без необходимости давать ей какой-либо ответ.
«Если я пошлю ее собирать звезды, она пойдет и постарается это сделать. Она думает, что я опять ее испытываю. Я и впрямь верю, что она могла бы меня рассердить.»
– Этой проклятой религии следует со мной и кончиться! вскричал Лито.
– Почему я должен желать распространять религию на мой народ? Религия рушится изнутри – точно так же, как империя и отдельные люди! Все это – одно и тоже.
– Да, Владыка.
– Религии создают радикалов и фанатиков тебе подобных!
– Благодарю Тебя, Владыка.
Быстротечная псевдоярость улеглась в нем, едва он заглянул в глубины своих воспоминаний. Ничто не пробьет твердую оболочку веры Найлы.
– Топри направил мне донесение через Монео, – сказал Лито. Расскажи мне об этом Топри.
– Топри – червяк.
– Разве не так ты называешь меня, когда ты среди мятежников? – Я повинуюсь моему Владыке во всем.
Туше!
– То есть, этому Топри – грош ломаный цена? – спросил Лито. – Сиона правильно его оценила. Он несуразен. Через несколько секунд, после того как Кобат начал говорить, у нее были доказательства, что Топри – шпион.
«Все остается собой, даже Монео», – подумал Лито. «Топри плохой шпион.»
То, что все совпадает с тем, каким ему должно быть развеселило Лито. Мелкие махинации мутят воду, которая все равно остается для него совершенно прозрачной. И при этом исполнители ролей продолжают играть согласно его сценарию.
– Тебя Сиона не подозревает? – спросил Лито.
– Я не несуразна.
– Ты знаешь, зачем я тебя вызвал?
– Чтобы испытать мою веру.
«Ах, Найла. Как же мало ты знаешь об испытаниях.»
– Мне нужно знать, как ты оцениваешь Сиону. Я хочу увидеть эту оценку на твоем лице, в твоих движениях, услышать в интонациях твоей речи, – сказал Лито. – Сиона готова?
– Именно в такой и нуждаются Рыбословши, Владыка. Почему Ты идешь на риск потерять ее?
– Насильственно приближать исход – самый верный путь к потере того, чем я в ней больше всего дорожу, – ответил Лито. – Она должна прийти ко мне во всей нетронутости своих сил.
Найла опустила взгляд.
– Как приказывает государь.
Лито был знаком этот ответ. Найла всегда отвечает так, если не в состоянии что-либо понять.
– Она останется в живых, Найла?
– По тому, как Владыка описывает это испытание… – Найла подняла взгляд на лицо Лито и пожала плечами. – Не знаю, Владыка. Что она сильна, это верно. Она единственная выжила, столкнувшись с волками. Но ею управляет ненависть.
– Вполне естественно. Скажи, Найла, как она поступит с украденным у меня?
– Разве Топри не доносил Вам о книгах, в которых, говорят содержатся ТВОИ СВЯЩЕННЫЕ СЛОВА?
«Странное у нее умение лишь голосом заставлять слова звучать с большой буквы», – подумал Лито. Он ответил сухо и резко.
– Да, да. Икшианцы получили копию, а скоро и Космический Союз, равно как и Бене Джессерит будут усердно корпеть над их расшифровкой.