– Да, это было бы славно. Ты знаешь, что я встретила одну из делегаток Бене Джессерит?
– Это, надо полагать, Антеак.
– Мне она показалась пугающей, – сказала она.
– Тебе нечего бояться Антеак. Она пришла в твое посольство по моему приказу. Ты знаешь, что вы были захвачены Лицевыми Танцорами?
У Хви перехватило дыхание, а затем она застыла неподвижно, грудь ее заполнило холодом.
– Отви Як?
– Ты подозревала?
– Все дело в том, что мне он просто не понравился, а мне говорили…
– она пожала плечами, когда ее внезапно осенило. – Так что с ним случилось?
– С истинным Отви Яком? Он мертв. Это обычный метод Лицевых Танцоров в таких делах. Мои Рыбословши получили приказание не оставлять живым ни одного Лицевого Танцора в твоем посольстве.
Хви промолчала, но по щекам ее заструились слезы. «Это объясняет пустоту улиц и загадочное „да“ Антеак. Это объясняет многое».
– Я обеспечу тебе помощь Рыбословш, пока ты не сможешь заново наладить работу посольства, – сказал Лито. – Мои Рыбословши будут хорошо тебя охранять.
Хви стряхнула слезы с лица. Реакция икшианских судей против Тлейлакса будет сокрушительна. Поверит ли Икс ее докладу? Все до единого в посольстве заменены Лицевыми Танцорами! Не верится!
– Все до единого? – спросила она.
– Лицевым Танцорам не было никакого смысла оставлять кого-нибудь живым. Ты была бы следующей.
Она содрогнулась.
– Они замешкались, – продолжал он, – потому что понимали необходимость скопировать тебя с абсолютной точностью, чтобы обмануть мои чувства. Они не уверены насчет моих способностей.
– Значит, Антеак…
– У меня и Ордена есть общая способность определять Лицевых Танцоров. И Антеак… что ж, она очень хороша в том, что делает.
– Никто не доверяет Тлейлаксу, – сказала она. – Почему их не стерли из космоса давным-давно?
– От специалистов бывает своя польза, несмотря на их ограниченность. Ты удивляешь меня, Хви. Я не подозревал, что ты можешь быть так кровожадна.
– Тлейлаксанцы… они слишком жестоки, чтобы быть людьми. Они не люди!
– Уверяю тебя, люди могут быть очень жестоки. Я сам иногда был жесток.
– Я знаю, Владыка.
– Если меня на это провоцировали. Но единственные люди, о полном уничтожении которых я всерьез подумывал – это Бене Джессерит.
Ее потрясение было слишком велико, чтобы выразить его словами.
– Они слишком близки к тому, чем им следует быть и все же слишком далеки от этого, – пояснил он.
Она обрела голос.
– Но Устная История гласит…
– Религия Преподобных Матерей, да. Однажды они изобрели особую религию для особых общественных структур. Они называют это – СОЦИАЛЬНОЙ ИНЖЕНЕРИЕЙ. Как, на твой вкус?
– Это черство.
– Разумеется. И результат соответствующий. Даже после всех великих попыток установить единобожие, оставались бесчисленные боги, божки и, якобы, пророки, разбросанные по всей Империи.
– Ты изменил это, Владыка.
– До какой-то степени, но боги не умирают легко, Хви. Мой монотеизм доминирует, но первоначальный пантеон остается, он ушел в подполье под разными личинами.
– Владыка, я чувствую в Твоих словах… – она покачала головой. – Что я так же холоден и расчетлив, как и Орден?
Она кивнула.
– Это ведь Свободные обожествили моего отца, великого Пола Муад Диба. Хотя он, на самом-то деле, не особенно заботился о том, чтобы называться «великим».
– Но были ли Свободные…
– Были ли они правы? Моя дражайшая Хви, они были чувствительны к использованию силы и они жаждали удержать свое господство.
– Мне кажется это… тревожащим, Владыка.
– Мне это понятно. Тебе не нравится мысль, будто, стать богом слишком просто, словно бы это всякому по плечу.
– Звучит так, как будто это бывает слишком случайным, Владыка, – проговорила она с такой интонацией, словно пытливо вглядывалась во что-то отдаленное.
– Уверяю тебя, что ВСЯКОМУ это НЕ по силам.
– Но Ты подразумеваешь, что унаследовал свою божественность от…
– Никогда даже не заикайся об этом перед Рыбословшами, – сказал он. – Ересь они карают жестоко.
Она судорожно сглотнула.
– Я сказал это лишь для того, чтобы тебя защитить, – сказал он.
– Спасибо, Владыка, – ее голос был слаб.
– Моя божественность начиналась, когда я предупредил моих Свободных, что больше не могу давать племенам воду мертвых. Ты знаешь, что такое вода мертвых?
– В дни Дюны так называлась вода, извлеченная из тел умерших, – сказала она.
– Ага, ты читала Ноа Аркрайта.
Ее хватило на слабую улыбку.
– Я объявил Свободным, что вода будет посвящена Верховному Божеству, которое останется безымянным. Им все же дозволялось контролировать эту воду, благодаря моей щедрости.
– Вода, должно быть, была необычайно ценна в те дни.
– Очень! И я, представитель этого безымянного Божества, обладал свободным контролем над этой драгоценной водой почти три сотни лет.
Она закусила нижнюю губу.
– Это все еще похоже на расчетливость? – спросил он. Она кивнула.
– Да, это и был расчет. Когда подошло время посвятить воду моей сестры, я организовал чудо. Из урны Гани говорили голоса всех Атридесов. Таким образом Свободные узнали, что я и есть их Верховное Божество.