Даша от неожиданности широко распахнула глаза, полные испуга и смущения.
— В-вадика пришла проведать… — тихонечко пропищала она.
— Вадим Сабуров спит и отдыхает после тяжёлых травм, — произнесла Мираэль, — Ему нужно время, чтобы восстановиться. И полное спокойствие.
Чеканя шаг в полной тишине, она приблизилась к девушке вплотную, не спуская с неё пристального взгляда холодных глаз. Даша вся съёжилась, испуганно глядя на властную замдиректора. Словно кролик при виде удава.
— Как тебя зовут, ученица, — произнесла Мираэль, словно собиралась зачитать приговор.
— Д… Д… Даша… — шёпотом, на грани слышимости выдала из себя девушка.
— Хорошо, — мягким, успокаивающим тоном произнесла эльфийка, — А фамилия твоя?
— С-совушкина…
— Отлично… у тебя сейчас есть урок?
Говорила Мираэль спокойно, по-деловому, привычным для себя властным голосом. Как будто только что вовсе не она остервенело вылизывала карту, думая, что никто её не видел.
— Да-да… урок химии сейчас идёт… — Даша немного успокоилась, убаюканная мягким и дружелюбным тоном замдиректора.
Мираэль глубоко вздохнула, набирая в лёгкие воздух. А потом ка-а-ак…
— Ну и какого Шерро ты делаешь здесь вместо того, чтобы грызть гранит науки и стремиться к звёздам?!! — рявкнула она прямо в лицо девушки, — Это Вадим тебя так распустил?
Даша аж подпрыгнула от неожиданности, в ужасе глядя на властную замдиректора.
— Немедленно в класс и вернуться к урокам! — Мираэль со страшным лицом указала направление, — Иначе ждёт тебя, юная леди, телесное наказание! А может быть и даже отчисление!
— Да, мем! — выдала перепуганная Даша, зачем-то отдала честь, как солдат перед генералом. Девушка на первой космической устремилась в сторону лестничного пролета, ведущего на первый этаж.
Мираэль смотрела ей вслед и тяжело дышала. Ее ноздри раздувались, как у быка на родео.
Ладно. По крайней мере она немного выпустила пар. Остаётся надеяться, что девчонка будет держать язык за зубами. Не хватало ещё, чтобы про нее, Мираэль, распускали порочащие слухи. Впрочем, девчонка, похоже, не из тех, кто обладает сильным характером. Её не так трудно запугать.
Я спал, спал очень крепко. Сам не заметил, как причудливая паутина сновидений вынесла меня на недавние события прошлых дней. По иронии судьбы это оказались именно те воспоминания, о которых я благополучно забыл из-за водки и сакэ.
В моём сне мы с Эйкой, оба пьяные в сосиску, в обнимку шли по парку. «Ой мороз, мороз, не морозь меня, маего-о-о коня-я-я-я…» — распевали песню, которой научила меня Эйка. Ещё мы подрубили духовки и сверкали в ночи, словно новогодние елки. Редкие гопники испуганно шарахались от нас в стороны, опасаясь за свои кошельки, смартфоны и жизни.
Разумеется, как это часто происходит во сне, я не знал, что все происходящее мне лишь снится. Воспринимал всё взаправду. Моё сознание как бы раздвоилось. Часть была простым наблюдателем, а вторая действовала самостоятельно, по уже проложенному сценарию, копируя мои действия из реальности.
Интересно, это всё было взаправду? Или просто моё воображение разыгралось?
— Кажется, это русский язык, — задумчиво произнёс я, когда мы допели песню про мороз.
— Агась, он самый, — Эйка закивала. Её щёки покрывал румянец, а пьяненькие глазки лихо блестели. В таком состоянии наследница Акане была способна на любые подвиги, — Папа научил. Он очень много песен своего народа знает. И не только своего.
Извилистой походкой по не менее извилистой тропе мы вышли к озеру, расположенному под скалой с небольшим водопадом. Шумел поток воды, разбиваясь о поверхность озера пенными брызгами. Над головой шумели кроны деревьев в такт дуновению ветра. Обстановка располагала к романтике…
— Эх… сейчас бы разбежаться, да шлепнуться голым задом прямо в озеро, — мечтательно произнесла Эйка, опираясь о моё плечо, — Чтоб брызги до верхушек деревьев долетели…
— Замерзнем… ик… — напомнил я красноволоске.
— Ой, точно… Кстати… А куда… ик… мы идём? — нахмурилась Эйка, мучительно напрягая извилины.
— К тебе… в гости, — самые главные вещи я помнил прочно.
— А-а-а… — Эйка хлопнула себя ладонью по голове, — А зачем?
Тут уж настала моя очередь морщить лоб. И действительно… зачем?
— Догоняться, — выдал я единственное, что пришло на ум, — Ик…
— Ну не самый плохой вариант… ик…
Из глубины разума долетел скорбный глас о том, что не стоило напиваться до такого состояния… Пить надо умеренно, и только по праздникам. Но кто ж его, этот голос разума-то слушал.