Каким образом мы оказались в больнице — мой разум не уловил. Эти моменты просто выпали из него, как будто их и не существовало.
Мы вместе с Эйкой лежали в палате на одной койке. Дверь была плотно закрыта и подперта стулом с нашей стороны.
— Вадик… Ты прямо какой-то сильно напряженный, — хихикнула Эйка, опустив глаза, — Ой, я сейчас бояться начну тебя…
— Тогда почему ты все еще прикасаешься ко мне? — усмехнувшись, произнес я. Руки девушки гуляли по моему телу, норовя забраться под рубашку. А то и под ремень джинс… — Хочешь усугубить ситуацию?
Эйка не ответила. Она молча смотрела на меня, и её глаза сверкали. Это уже не было ни кокетством, ни очередной женской игрой. Я чувствовал ее желание так же отчетливо, как и своё.
Я отшвырнул одеяло к краю стены и подоткнул щель между койкой и стеной. Последнее, что я хотел сделать, это коснуться металлической части койки
— Но здесь же персонал больницы, — с улыбкой произнес я. Моя рука плавно прошлась по ее бедру, крутому и упругому. Материя джинсов разделяла мою ладонь и кожу девушки, но это была проблема поправимая, — Тебя это не смущает?
— Плевать…
Моя Эйка… Такого ответа я и ожидал.
— Если они войдут и будут мешаться, я их побью! — пригрозила красноволоска, причем довольно таки громко. Кажется, она надеялась, чтобы её услышали.
Я видел желание и страсть в ее сияющих красных глазах и застенчивую улыбку на ее губах. Я чувствовал ее руки, когда они двигались вверх по моим бокам, а затем вниз к ремню, но она остановилась чуть выше пряжки. Одно это прикосновение окончательно распалило меня всего. Дрожь пробежала по моей спине, и низкое рычание сорвалось с моих губ. Я едва сдерживался, чтобы не наброситься на неё..
— Да-а-а, — прошептала Эйка. — Я хочу этого… очень сильно…
— Я тоже, — обжег я её ушко горячим дыханием. Притянул девушку рывком к себе, прижал покрепче и ощутил упругий рельеф всего ее тела…
— Вадик…
— Да?
— Сделай меня женщиной, — попросила она, закусив губу, — Я не хотела признаваться… Но я страшно хочу тебя с тех пор, как мы подрались в коридоре… Когда ты случайно увидел мои… — смутившись, она замолчала.
— Но я могу причинить тебе боль, — прорычал я, и мой голос прокатился по полутемной комнате. Мне показалось или мой голос срочно звучит странно? Словно одновременно говорит не один, а несколько человек?
— Боль ничто… я люблю тебя в разы сильнее…
— Эйка…
Я поцеловал девушку, страстно сминая ее губы. Она ответила, наши языки сплелись в причудливом влажном танго.
Чёрт, я чувствовал, что поступаю неправильно с точки зрения логики и здравого смысла. Но горячее чувство, разлившееся по всему моему телу, просто не знало удержу… И не признавало никаких рамок и границ.
Я стану первым мужчиной Эйки. По-настоящему. Без всякой водки и саке, без всяких уловок в виде сникерсов, марсов и анального секса. Я заберу ее девственность.
Я рывком разорвал на ней рубашку, обнажая огромные груди с набухшими сосками. Эйка вскрикнула, глядя на меня немного испуганно. Ее щёчки мило пунцовели. В моих руках тигрица и гроза школы вела себя как ласковая кошечка[1].
Я стянул с девушки влажные трусики и бросил их на пол. Снизу у Эйки все было уже очень мокренько. Я провел пальцами по ее лобку, раздвигая ярко-красные волоски интимной зоны. Опустился ниже, лаская ее внешние половые губы…
Эйка тяжело задышала. Ее бедра едва заметно дрожали. Микроскопические капельки пота проступили на поверхности её кожи.
Поднеся руку ко рту, я слизнул влагу с кончика пальца. М-м-м… вкусно. У Акане очень сладкий привкус. Я бы даже сказал, немного похоже на леденец. Эйка по-настоящему сладкая девочка.
— Я тоже хочу… — произнесла она и нервно проведя язычком по набухшим губам. Ее взгляд был направлен на мой пах. В этом месте мои джинсы уже стояли колом. В любой момент я рисковал порвать их.
Она села и расстегнула мою ширинку. Обнажив мой член, Эйка с ходу, без всяких предварительных ласк, заглотила его по самое основание. Ее губы коснулись моего тела, словно хотели поцеловать. Верхняя губа касалась паха, а нижняя — яиц.
Эйка впилась пальцами в мои ягодицы и принялась энергично двигать головой, полируя мой ствол ртом и горлом. Я запрокинув голову и стиснул зубы, стараясь сдержать громкий стон удовольствия.
Но мне было слишком хорошо, чтобы сопротивляться…