Разумеется, так не могло продолжаться вечно. Я совершил ошибку и пропустил сильный удар в грудь. У меня перехватило дыхание. Духовка и ребра, к счастью, выдержали. Юцер тут же ударил справа, целя мне в висок. Я едва успел поставить блок.
Удар оказался столь силен, что меня швырнуло на землю. Но спустя мгновение я тут же вскочил на ноги, как ни в чем ни бывало. Юцер расслабился, уже поверив в свою победу, и я жестко наказал его — прописал двойку прямо в жирную харю.
Щеки толстяка затряслись, как у бульдога на бегу, в сторону полетели слюни. Пока противник приходил в себя, я шагнул в сторону и ударил его под сгиб колена правой ноги, на которую он перенес основной вес.
Юцер пошатнулся и начал крениться набок, словно подрубленное дерево. Однако в последний момент он каким-то образом восстановил контроль и вернул равновесие. Тем не менее его духовка в районе груди на микромомент моргнула. Эх… слишком быстро, я не успел применить Скукоживание. Но тем не менее, это был успех! Надо продолжать в том же духе, выбить у этой туши землю из-под ног, и я смогу скукожить его свиное рыло!
— Это все, что ты можешь? — Я подстрекал его, кружа вокруг, как надоедливая муха, — Все, чего стоит твоя ярость?
— Я тебя порву! — взревел он и снова набросился на меня.
Вместо того, чтобы убегать, как раньше, я наклонился и отвёл руку, как будто готовился нанести ему левый хук по ребрам.
Юцер тут же прочитал мои весьма очевидные движения. Как я и надеялся. Когда он наклонился, чтобы блокировать, я обманным движением нанес правой удар ему в ухо, заставив парня заорать от боли. Уклонившись от его ответного тычка, я бросился Юцеру в ноги всей массой. Этого уж точно хватит, чтобы свалить эту тушу. После падения я просто не дам ему подняться.
К сожалению, я ошибся.
Созданный мной импульс просто умер, когда я столкнулся с твердой массой из жира и мускул. Словно чертов дуб, Юцер не шевелился, как будто врос в землю. Как бы я ни старался, что бы не делал — мне не удавалось сдвинуть его. Никак.
Юцер гортанно рассмеялся, схватил меня за плечи и изо всех сил швырнул на землю. Затем он нанес мне мощный удар в живот, а затем еще три быстрых. От каждой подачи мое тело сотрясалось, словно боксерская груша.
Глава 21. Тот, кто не может упасть
Кое-как я выскользнул и разорвал дистанцию. Щедро кашлянул кровью, вызвав аплодисменты у зрителей. Сильный привкус крови поселился во рту, мои ребра сильно болели, как будто меня снова побил в столовке Клент. От боли у меня закружилась голова, но терять сознание ни в коем случае было нельзя.
Юцер выглядел довольным. Но при этом он о чём-то задумался. Словно что-то хотел сказать, но никак не решался.
— Я. Не. Могу. Упасть, — в итоге отчётливо произнес Юцер, чеканя каждое слово, — Это мой Дар. И моё проклятие. Моя спина ни разу в жизни не касалась горизонтальной поверхности. Я никогда не упаду, даже если потеряю сознание. Я даже сплю стоя. Врачи и акушерки говорят, что в момент моего рождения я вышел из мамки своим ходом. И пеленали меня в какой угодно позиции, но только не лежа!
Снова пространство перед глазами помутнело. Как и в прошлый раз. Что такое? В этот раз эффект заметно сильнее. Это что, чей-то Дар?
Повертев головой, я поймал взгляд Дейчи. Парень пристально глядел на меня, не мигая. Словно удав, пытающийся загипнотизировать жертву. Около его ног лежал неподвижный Акихито. Вокруг головы младшего Накамуры расползалось пятно крови. Рядом люди из свиты Дейчи сцепились со сторонниками Акихито и сестрами Батиковыми. Толпа вокруг не торопилась присоединяться. Они лишь подзуживали дерущихся, распаляя в них ещё большую злость.
Дейчи не обращал внимания на творящееся вокруг безумие. Его взгляд был сосредоточен строго на мне. Кажется, у кое-кого, как и у Клента, Дар проходит сквозь духовный покров. От него почти невозможно защититься.
Юцер рванулся ко мне и нанес очередной удар в грудь. Я попытался уклониться, но скорость и реакция были уже не те. Если бы не чужеродное воздействие, я бы справился. А так гипнотический Дар и раны сделали своё дело. Удар пудового кулака отбросил меня назад.
Тело подводило меня. Я рухнул на спину, больно ударившись затылком об асфальт. Сгусток крови вылетел из моего рта, я ощутил солоноватый привкус.
Огромная тень накрыла меня.
— Вставай, тля, — сказал Юцер и, вцепившись мне в горло жирными пальцами, рукой поднял меня высоко над землей. Показав меня толпе, он снова швырнул меня на землю. Мои зубы громко клацнули, когда моя челюсть встретилась с асфальтом…
Толстые пальцы вцепились в мои волосы. Юцер запрокинул мою голову назад. Я почувствовал на своём ухе его гнилостное дыхание.
— Посмотри на свою Акане, тля, — прошипел он, — Это будет последний раз, когда ты её видишь. Я заберу её себе, как победитель! И уж поверь, я научу её послушанию и выбью всю дурь из головы!
Я поднял глаза на Эйку, когда рука Юцера сжала мою шею сзади. Неужели я проиграю? Вот так позорно… против далеко не самого сильного противника… Черт, я даже до кольца Чикэку не могу дотянуться, чтобы использовать его силу… Я просчитался. Я переоценил себя. Всего одна ошибка… и она оказалась критической.
Красные глаза Эйки мерцали, когда мы смотрели друг на друга. Она выглядела одновременно разгневанной и испуганной, словно сама была готова выскочить на ринг. Но я помотал головой. Не надо, Эйка…
Я проиграл. Из-за своей самоуверенности. Но не Юцеру. А самому себе. Мне словно передалась самоуверенность мальчишки, которого звали Вадим Сабуров, и я начал действовать более опрометчиво.
Это строго моя вина. Ошибка. И мне придется её исправить. Прямо сейчас. Но так, чтобы не пострадали невиновные.
Время, казалось, замедлилось вместе с биением моего сердца. Стук этой мышцы напомнил мне тиканье часов. Часов, которые отмеряют срок жизни каждого человека. Мои как будто близились к полуночи… Я захрипел и забился, когда Юцер сжал руку ещё сильнее.
Затем он потащил меня куда-то прочь от нашего импровизированного ринга. Я бесполезно стучал пятками по земле, мои пальцы вцепились в его локоть. Сил практически не осталось. Моя духовная сила погасла, золотое сияние исчезло.
— Приветствуй свою смерть, тля, — усмехнулся Юцер, — Я тебя убью на глазах у всех, и ничего мне за это не будет! Сегодня особый день, помнишь? Рождество Бога-Императора. Сегодня можно убивать на дуэлях, как в старые добрые времена!
В этот раз тьма сама окутала мой разум, хотя я и не планировал входить в это состояние. Биение моего сердца раскалывало мой разум на части…
Тук… тук… тук…
Лишь пара секунд. Именно столько у меня, вероятно, осталось, прежде чем я потеряю сознание. И скорей всего умру. Оставшееся время тянулось неестественно долго, секунды пролетали словно вечность.
Кажется, именно на это похожа смерть: целая вечность в нескольких мгновениях. Мне что, снова придется перерождаться? После всего, что я уже сделала? После всех битв и трудов?
Даже во время битвы с Амандой я не был так близко… Обидно умирать из-за такой нелепой глупости. Разве я сдамся так легко?
Перед моим внутренним взором появился образ Эйки. Кажется, она что-то громко кричала… Ей преграждали дорогу, не давая добраться до меня. Кажется, завязалась потасовка. Юцер продолжал тащить меня прочь. Эйка что-то крикнула мне, но я не мог разобрать. Затем она повторила это слово снова и снова. Ее губы постепенно замедлялись, пока я, наконец, не смог разобрать…
Это было одно простое слово. Очень простое слово. Но оно изменило все. Дерись. Дерись! Она говорила мне драться.
И она была права. Я не мог сдаться. Это была моя жизнь. И я не собираюсь отдавать её!
Дейчи Накамура! Пошел вон из моего разума!
Недалеко раздался сдавленный крики. Послышался звук упавшего тела. Раздался чей-то громкий визг: «Де-е-ейчик!». Что там произошло?
Да, это именно Накамура пытался воздействовать на меня, бесчестно вмешался в нашу дуэль. Полагаю, он все это спланировал заранее.