Вольфрам Цербер. Обладатель сверхпрочной вольфрамовой брони и способности “Физическая неуязвимость”, повышающей защиту до запредельного уровня. Гений дуэлей и единоборств, чьё мастерство удостоилось похвалы многих высокоуровневых бёрст линкеров. Дорогой друг Харуюки, связанный с ним узами многих горячих битв.
— Цербер… — хрипло произнёс Харуюки, делая ещё два шага.
Но челюсти маски Цербера остались сжатыми. Он не отреагировал.
Первая встреча Харуюки и Вольфрам Цербера, а также первая битва по его просьбе состоялись около месяца назад, вечером 25 июня. Во время той дуэли Харуюки в полной мере ощутил талант Цербера и проиграл с таким треском, как никогда раньше.
На следующий день, 26 числа, Харуюки использовал борцовские броски и освоенное благодаря Черноснежке Смягчение, чтобы взять реванш, хотя получилось это у него с большим трудом.
27 июня во время королевской битвы Харуюки сразился с Цербером в третий раз, но в битву вмешалась “Четырёхглазый Аналитик” Аргон Арей, одна из офицеров Общества Исследования Ускорения. Сразу после той битвы Харуюки на секунду увидел Цербера в реальном мире.
Глядя тогда на молчаливо стоящего парня, своего ровесника, Харуюки мысленно обратился к нему: “Я хочу быть твоим другом”. Парень сразу сбежал, но Харуюки верил, что пройдёт время, и спустя множество битв они станут настоящими друзьями.
Однако три дня спустя, 30 июня, Харуюки и его друзья ворвались на базу Общества Исследования Ускорения, где неожиданно для себя вновь столкнулись с Цербером.
Харуюки хотел сражаться с ним, как со свободным, просто любящим дуэли бёрст линкером, но вместо этого тот превратился в носителя Брони Бедствия 2, очередного зловещего творения Общества…
Благодаря товарищам по Легиону и силе Метатрон Харуюки удалось кое-как обезвредить Броню 2, после чего Тиюри попыталась при помощи Зова Цитрона разобрать её на составные части — Усиливающее Снаряжение Скарлет Рейн. Но когда оставался всего один фрагмент, лежащий на земле Цербер неожиданно исчез.
С тех самых пор и до сегодняшнего дня Харуюки гадал, что именно произошло с Цербером, но понятия не имел, где искать его и как выяснить, остался ли он бёрст линкером после того, как нарочно снизил количество своих бёрст поинтов до десяти. Теперь, наконец, они встретились, и Харуюки, казалось бы, должен был плясать от радости, но…
Едва Харуюки сделал пару шагов, как его ноги словно прибило к земле гвоздями. В груди возникло предчувствие — настолько зловещее, что подобного ему Харуюки не испытывал даже вчера, когда Глейсир Бегемот запер их в Ледниковом Периоде, а над головой появился Брайникл Сноу Фейри. Его пробила страшная дрожь. Дай Харуюки ей волю, она мигом отправила бы застывшего аватара в Зануление.
Вольфрам Цербер неуклюжей походкой вышел на арену и остановился сбоку от Айвори Тауэра, немного позади белого аватара. Маска оставалась безжизненной, и он не произнёс ни единого слова.
В тусклом свете, пробивавшемся через купол арены, Харуюки разглядел на спине Цербера нечто, чего не было в прошлый раз. Четыре острых выступа, словно надкрылья жука. Скорее всего, это были похищенные у Красной Королевы реактивные двигатели “Непобедимого”, подстроившиеся под дизайн и цвет нового хозяина.
Харуюки сражался с Обществом именно потому, что хотел вернуть эти двигатели хозяйке и освободить Цербера от несомых им проклятий. Именно сейчас у него появился шанс это сделать, поэтому он не должен был стоять на месте и дрожать от страха. Но ноги почему-то не слушались, руки не сжимались в кулаки, а рот не мог произнести ни единого слова.
Хотя, казалось бы, даже изменившаяся внешность Цербера не должна была напугать Харуюки, ведь…
— Ладно, Айвори, я согласен с тем, что твои тени действительно круто прячут с глаз. Но… чего ты пытаешься добиться, скрывая в них зрителя? Как ты сам только что сказал, зрители могут пользоваться только безвредными приёмами — обманывать наши глаза и носы, не более.
Блу Найт озвучил Айвори Тауэру те же самые мысли, которые крутились в голове Харуюки.
Действительно, Вольфрам Цербер вышел на арену на правах зрителя. У него не имелось шкалы здоровья, он не мог атаковать и не мог пользоваться спецприёмами. Кроме того, насколько Харуюки знал, Цербер был способен только сражаться в ближнем бою и не умел влиять на восприятие окружающих. Ладно бы они находились в режиме королевской битвы, но мало того, что на переход в него никто не согласится, выбора, соглашаться или нет, вообще не будет, поскольку запрос на смену режима могли отправить только участники дуэли: Кобальт Блейд и Шоколад Папетта.
На что же рассчитывал Айвори Тауэр?
Не дожидаясь ответа белого аватара, Блу Найт поднял руку и отдал приказ Кобальт Блейд:
— Коба, сейчас ты уже должна видеть его имя в списке зрителей. Удали-ка его на всякий случай.
— Есть!
Кобальт кивнула и открыла меню.
На миг внимание Харуюки, Фуко, Тиюри, Нико, Астры Вайн, Айрон Паунда, Королей и всех прочих переключилось на Кобальт Блейд.
Именно тогда Айвори Тауэр произнёс тихим, низким голосом:
— Цербер номер три, активация.
Зигзаг на правом наплечнике Цербера с лязгом расширился. Две половины разошлись в стороны, в промежутке между ними вспыхнул свет.
Харуюки уже слышал эту команду на базе Общества — тогда её произнесла Аргон Арей. После неё тоже открылся правый наплечник, и контроль над аватаром взяла третья личность Цербера — копия “Мародёра” Даск Тейкера.
Харуюки уже успел затаить дыхание, подумав, что сейчас опять столкнётся с ним, однако сквозь щель пробился не фиолетовый свет Оверрея Даск Тейкера, а бледно-розовый, похожий на весеннюю зарю. Харуюки уже видел этот цвет, причём совсем недавно…
— Не может быть!.. — воскликнула Черноснежка, стоявшая в одном ряду с другими Королями.
В тот же миг из правого плеча Цербера раздался приятный и ясный, но немного печальный голос, в котором совсем не чувствовалось жизни. Он объявил название той самой техники:
— Парадайм Брейкдаун.
Наружу вырвался бледно-розовый свет, мигом заполнивший мир перед глазами Харуюки.
Глава 4
“Лишь два вида способностей работают даже у зрителей: воздействие, в том числе Инкарнационное, на восприятие и прямое влияние на систему”.
Когда свет поглотил Харуюки, в уме у него пронеслась фраза Айвори Тауэра.
Поначалу Харуюки не придал словам “прямое влияние на систему” особого значения, так как решил, что речь идёт об Оверрайде, основе всякой Инкарнации. Но если под прямым влиянием понималось нарушение основных законов Брейн Бёрста, то неужели Айвори Тауэр имел в виду, что таких способностей много?
Харуюки знал лишь двух аватаров, способных искажать законы этого мира.
Первый обладал способностью откатывать время назад и отменять любые изменения, произошедшие с аватаром… включая разрубание пополам. Имя ему — “Часовая Ведьма” Лайм Белл.
Второй располагал практически божественной властью, поскольку умел вызывать Переходы и превращать обычное дуэльное поле в неограниченное нейтральное. Имя ему — “Предсказательница” Орхид Оракул.
Харуюки не знал, как. Харуюки не знал, почему.
Он знал лишь, что правое плечо Вольфрам Цербера, когда-то хранившее копию личности Даск Тейкера, теперь вмещало в себя личность Орхид Оракул, и только что эта личность по приказу Айвори Тауэра применила Инкарнационную технику “Слом Парадигмы”.
А это означало, они с Черноснежккой больше не находятся на обычном дуэльном поле и больше не являются зрителями, которым ничто не может причинить вреда.
Теперь они на неограниченном нейтральном поле.
Стена розового света поглотила аватара, и стоило ей миновать, как Харюуки крикнул, отбросив в сторону страх и сомнения:
— Учитель, хватай Белл с Шоко и улетай! Семпай на мне!