Христианством, исправленным и дополненным, освобожденным от груза всей христианской догматики, тайнодействия и иерархии, Розенберг готов наделить и «германскую» церковь нового типа, создание которой соответствует исканию северной расовой души (614-15) обрести «германскую религию будущего», «eine echte deutsche Kirche und eine einheitliche deutsche Volkskultur». (621). Это будет «новая религия народной чести», с «почитанием борющегося за честь народа солдата», это есть новое чувство жизни нового времени. Его пророком для Розенберга является Майстер Экхарт (наиболее пантеистический из всех немецких мистиков, однако здесь по-своему еще стилизованный) вместе с «закаленным в боях героем в стальном шлеме». Можно спросить себя, что же означает эта «честь», которая становится высшим критерием жизни, даже выше любви, ибо последняя допускается лишь в одной своей разновидности, как любовь к чести. Это трудно определимое понятие, которое почему-то соединяется с идеей свободы (очевидно, лишь для носителей этой чести), может быть понято как сознание своей единственности и превосходства, присущих «северной» расе. «Честь есть духовный центр северного германского запада». (152). «Честь и свобода суть в последнем счете не внешние свойства, но сверх-временные и сверхпространственные сущности» (218), некие духовные идеалы. Очевидно, здесь разумеется национальная гордость, расовое человекобожие, раса и кровь как высшая ценность. "Теперь пробуждается новая вера: миф крови, вера вместе с кровью вообще защищает и божественное существо человека. Вера, воплощенная в яснейшее знание, что северная кровь представляет собою то таинство (Mysterium), которое заменило и преодолело древние таинства (Sakramente)". (114). «Германская Европа одарила мир светоносным идеалом человечности, Menschenthums, учением о ценности характера как основы всех нравов, высшей песнью о ценностях; о высших ценностях северной сущности (des nordischen Wesens), идеей свободы совести и чести». (115). «Это знание есть основа нового мировоззрения… миф нового чувства жизни…» (115). «Старая вера церквей: какова вера, таков и человек; северно-европейское же сознание: каков человек, такова и вера». (145).
Человекобожие в расизме прежде всего отличается радикальным религиозным имманентизмом, соединяемым с отрицанием трансцендентных ценностей и оценок (для этого и оказывается пригодным, конечно, с особой еще стилизацией, Майстер Экхарт). Раса есть истинная реальность, помещающаяся между универсализмом и индивидуализмом, но их превосходящая собой. Оба они больны одной болезнью – интеллектуализмом. «Бог, которого мы чтим, не существовал бы, если бы не было нашей души и нашей крови» (701) – суждение, вполне достойное воинствующего человекобожия Фейербаха. Этому соответствует своеобразный расовый биологизм. «Каждая раса имеет свою душу» и осуществляет свой собственный идеал. (116). Поэтому «законом каждой подлинной культуры является: она есть сознательное выражение растительной витальности расы». (140). В связи с этим появляется новое и наиболее характерное для культурной философии расизма понятие мифа. "Ценности характера, линии духовной жизни, красочность символов совокупляются, взаимопоглощаются и дают в общем одного человека. Но только тогда лишь в цветущей полноте, когда они сами суть последствия, порожденные из одного центра, который лежит по ту сторону доступного эмпирическому восприятию. Эта неуловимая совокупность всех направлений
я, народа, вообще общества, образует его миф". (459). "Он есть в этом смысле некая трансцендентальная реальность, биологический центр жизни и творчества, который ищет и находит для себя и обратное выражение. Он есть одновременно сущее и искомое, творимое и творящее, но этому биологическому субстрату чужда спиритуальность, напротив, реальность его бытия есть кровь. Он есть миф о крови, которая и образует существо расы. Миф о расе есть высшая реальность жизни: миф души, расы и я народа и личности, крови и чести, он один и только один, без компромиссов должен проникать всю жизнь, нести и определять". (699). «Миф есть новое пробуждение образующего клетки душевного центра», (ibid.). «Вера, миф только тогда подлинен, когда он охватит всего человека» (521), поэтому в центре ордена должна быть абсолютная прямолинейность" (ibid.), такова идея Fuhrerthums. Реальность расы есть кровь, которая соединяет ее многоедин-ство: «здоровые в отношении к крови народы не знают в качестве масштаба индивидуализма, так же, как и универсализма» (539), они принадлежат расе. Душа означает расу, видимую изнутри, и наоборот: раса есть внешняя сторона души". (2). Реальность расы есть ее миф, а этот последний отлагается в тип. «Тип не есть схема, но есть исторически обусловленная пластическая форма вечности /… / расово-душевного содержания, область жизни». (539). Переживание типа есть рождение познания мифа всей нашей истории: рождение северной расовой души и внутреннее признание высших ее ценностей, как руководящей звезды всего нашего существования". (531). Как мы уже помним, «Jesus ist kein Typenbilder, sondern ein Seelenbereicher gewesen». (515). Все проявления культуры расовой обусловлены как волевые ценности. Даже и «наука есть последствие крови» (120), так же, как и искусство. «Откровение» может быть только в пределах северного чувствования, как возвышение, увенчание становления, а не уничтожение естественного закона. «Последнего хочет лишь иудейское, а также и римское учение о Боге». (134). Вообще для этого расового монизма или имманентизма не существуют какие-либо иные критерии, кроме расы. Ему является присущим натурализм, чисто языческое отношение к миру. «Эта расовая душа живет и развивается в природе, которая будит одни качества и задерживает другие. Эти силы расы, души, природы суть вечные… предпосылки, бытие, жизнь, из которой получаются в качестве определенного образа бытия (Sosein) нравы, верование, искусство и проч. Таков последний, внутренний круговорот (Umkehr), вновь пробуждающийся миф нашей жизни». (251). «После 1918 г. древняя северная расовая душа пробудилась к новому, высшему сознанию. Она понимает, что равнопризнанное (gleichberechtigtes) сосуществование разных взаимно с необходимостью исключающих высших ценностей не может иметь места, как она великодушно мнила возможным его допустить на свою теперешнюю гибель… Она понимает, что расово и душевно сродное может соединяться, но чуждое безошибочно устраняется, а если нужно, то и уничтожается. Не потому, чтобы это было „ложно“ или „плохо“ само по себе, но потому что чуждо (artfremd), разрушает внутреннее строение нашего существа. Мы чувствуем теперь обязанность отдать себе отчет о нас самих с последней ясностью или познать высшую ценность и руководящие идеи германского запада, или же себя духовно и телесно извергнуть. Никогда». (119). Это маниакальное самосознание, родившееся из чувства национального унижения, на наших глазах превращается в не менее маниакальное стремление к мировой гегемонии. Во всяком случае, вместо Распятого и Его искупительной Крови, провозглашен также культ крови, но уже расовой, и знамением его является нехристианская свастика. «Органическое мировоззрение» с его имма-нентизмом неожиданно противопоставляется болезни нашего времени – «Relativitat von Allem», индивидуализм познается столь же относительным, как и безграничный универсализм. Новое мировоззрение, соответствующее «северному» бытию, по существу этого волевого устремления, не представляет «логической системы, но поток» (ein Fluten) души. «Ныне это поистине органическое мировоззрение среди рушащейся атомистической эпохи более, чем раньше, стремится осуществить свое право, право господствования (Herrenrecht): из центра чести, как высшей ценности северо-западного мира, ему надлежит с возрастающей быстротой пережить свое средоточие и неустрашимо заново преобразовать жизнь». (695). К кому же и к чему относится это призвание. Часто на этот вопрос дается прямой ответ: немецкому народу и его судьбам. «Миф крови и миф души, расы и я, народа и личности, один, он один бескомпромиссно должен проникать и определять всю жизнь». (699). Велик Аллах и Магомет пророк его. Призвание это в перспективе мировой истории, – публицистическая прогулка, которая совершается в первой части «Мифа XX века», относится ко всему «арийству»