Но долго над этим размышлять мальчик не любил. Он был рад, что отец с ним, что он не сердится, а значит, все хорошо. Каин просто решил, что разговоры Адама с пустотой – это такая игра для взрослых, как для него ловля кузнечиков.
А потом все испортилось. Каин заметил, что мать становится все более раздражительной. Она начала жаловаться, что без Каина ей тяжело, и она ничего не успевает. Она просила Адама не брать его больше на охоту.
В том, что она говорила, была доля правды. Она действительно перестала успевать к их приходу закончить свои дела. Им вместо отдыха приходилось после скорого обеда доделывать все втроем. Но ведь раньше такого не было?.. Удивило это и Адама, и он сердился, но все-таки согласился брать сына реже. Мальчик же испытывал смешанные чувства. Он вовсе не считал наказанием возможность остаться и помогать матери, но, с другой стороны, думал, что его призвание все-таки быть охотником, а не хранителем очага, как женщина.
…В тот день он мог поспать и подольше. На охоту ему не идти, а собрать поесть и проводить отца мать могла и сама. Она, как бывало частенько, с утра что-то ворчала, но отец вел себя тихо и не огрызался. Так случалось после ночей, когда Ева находила применение своему «спинному камню». Но с уходом Адама ее настроение начало улучшаться. Она даже дала Каину кусок меда, что вообще не было ни на что похоже. Мед ел исключительно отец. Он говорил, что раз его едят медведи, значит, в нем должен быть источник силы, а силы ему, Адаму, нужны для охоты. Так что для Каина, да и для Евы, это было редкое лакомство.
Мальчишка от радости и жадности запихнул себе в рот такой большой кусок, что с трудом ворочал челюстями, пытаясь справиться с липкой массой. Мать, видя, что с ним творится, начала хмуриться. Она всегда говорила, что в еде не надо торопиться, если тебя никто не подгоняет. Хотя на самом деле подоплека Евиного недовольства крылась в поведении не мальчика, а Адама, который всегда жадно рвал еду на куски и сладострастно чавкал, иногда даже начиная слегка урчать. Каин же просто за ним, как за старшим, повторял. Ева, не желая лишний раз ссориться с мужем, повела себя по-хитрому. Выволочку сыну она устраивала под предлогом того, что люди в поведении должны отличаться от зверей. И коварно обращалась за поддержкой к мужу. В такие моменты Адам замедлял работу своего дробильного аппарата и, смутившись, начинал есть тише и спокойнее.
В этот раз Ева не сказала Каину ни слова и лишь повторила то, что он, отвлекшись на жевание, не расслышал.
– Ты сегодня все делаешь один. Без меня. Ты большой и достаточно сильный. Я думаю, ты справишься.
Мальчик удивленно посмотрел на нее.
– Один? – спросил он. – А что будешь делать ты?
Ева начала хмуриться, и Каин решил, что сейчас ему все-таки достанется, но буря и на этот раз прошла стороной. Сердитый огонек в ее глазах потух, и в них мелькнула какая-то искорка.
– У меня тоже будет достаточно работы. Я пойду искать персики, – проговорила она и странно улыбнулась.
Мальчик растерянно спросил:
– А что это такое?
Мать запнулась, не зная, с чего начать.
– Я уж и не помню, говорила ли тебе об этом когда-нибудь или нет, но раньше мы с твоим отцом жили в Эдеме…
Каин насторожился. Отец, конечно, все уши прожужжал ему рассказами про Эдем, про то, как их создал Саваоф, но это был первый раз, когда мать упомянула Эдем. А она продолжала:
– Жизнь тогда была намного проще и спокойнее. Мы не страдали ни от холода, ни от голода, а еда была под рукой.
– И отец не ходил на охоту? – удивленно перебил Еву мальчик. Та усмехнулась.
– Почему же? Ходил. Но это не было тяжким трудом и необходимостью. Кругом росло достаточно плодов и фруктов, чтобы не остаться голодными. Вот тогда-то мы и ели персики, такие сладкие сочные плоды с косточкой внутри.
– Эдем? А где он?
Мать снова нахмурилась и хотела было отмахнуться, но все-таки ответила.
– Он потерян для нас навсегда, хотя это место, где мы с Адамом появились на свет. Там бог Саваоф сотворил нас. И здесь в его честь мы установили дерево памяти.
– Так почему вы оттуда ушли? Ведь там было так хорошо. Да и Саваоф там остался, – продолжал любопытствовать мальчик, хотя отец ему рассказал, как они с Евой провинились и разгневанный бог прогнал их. Но ему было интересно узнать, что скажет мать. Он уже привык, что часто одни и те же вещи они с отцом объясняют по-иному.
Мать пожал плечами.
– Не думаю, что это так уж интересно. Да и маленький ты еще.