Люди кивнули.
– И оставила на земле значок «&», – и бог нарисовал закорючку. – И тогда ты тоже сможешь узнать, что в этот месте есть бананы, и ими полакомиться.
Адам задумался и, поколебавшись, кивнул.
– И вообще вам еще много надо будет узнать об этом мире, чтобы стать его полноценной частью, – не без облегчения закончил бог.
В это время появилось желтое, клыкастое, могучее существо с длинной гривой. Его сопровождало другое похожее, но немного поменьше.
– Лев! Лев! Запомни, Адам. Это – лев! – радостно закричала Лилит.– А это, наверно, его женщина.
Бог кивнул.
– Да. Это его женская половина. Самка.
Лев испустил страшный рык, который однако совершенно не напугал львицу. Она лишь краем глаза подбадривающе на него посмотрела. Лев не без опаски потерся гривой о бок самки. Та никак не реагировала, а только выжидающе поглядывала. Лев довольно и негромко зарычал и потерся снова. Львица тоже сделала головой мимолетное ласкающее движение по гриве самца. Тот острожно обошел львицу сзади, оседлал ее и возбужденно задвигал нижней частью своего тела.
– Что они делают? – удивилась Лилит.
Бог рассмеялся.
– В них говорит зов природы. Самец обладает самкой, подчиняясь инстинкту продолжение рода.
– А что такое – продолжение рода? – заинтересованно спросил Адам.
– Все существа в Эдеме смертны, а значит, умирая со временем, исчезают. И чтобы жизнь не прекратилась, все живое должно воспроизводиться, рождая себе подобных. Вот для этого и слился лев в соитии со львицей, чтобы та родила ему маленького львенка, продолжателя их рода.
– Но если мне суждено бесследно исчезнуть, то какое мне дело, останется после меня кто-то другой или нет, если это не я сам? – резонно спросил Адам.
Бог задумался. Вопрос Адама был не прост. И точного ответа не знал и сам Яхве. Точнее, знал, но вряд ли он понравился бы людям. Все живые существа должны были размножаться, потому что он их такими сотворил. Но Адаму и внимательно слушавшей Лилит бог сказал другое.
– Все живые существа воспроизводят себя по той причине, что их потомки, сохраняя черты родителей, таким образом продлевают жизнь своих предшественников. Ведь даже я, хотя мне и не понадобилась для этого пара, сотворил вас подобными мне самому, хотя во многом и не похожими. И вы тоже, по крайней мере отчасти, Саваофы.
Лилит и Адам переглянулись.
– А кроме того, в соитии кроется много еще пока вам неизвестных сладких тайн, – многозначительно добавил Яхве.
Бог хотел продолжить объяснение, но внезапно раздался треск раздвигаемых зарослей, и на поляну выскочил какой-то пока безымянный зверек, за которым гналось нечто лохматое покрупнее с большими клыками.
– Смотрите, а это существо не хочет соития, – радостно захлопала в ладоши Лилит.
В это время зверь покрупнее прыгнул и толчком сбил с ног напуганного зверька. Тот попытался вскочить и убежать, но не успел. Хищник вцепился ему клыками в шею. Закапала кровь, и, подергавшись с минуту, несчастное животное затихло. Убийца тут же его выпустил и, как ни в чем ни бывало, стал отряхиваться, а потом снова вцепился в заднюю часть своей жертвы и начал рвать ее на куски. Он, урча, жадно жевал, время от времени угрожающе поднимая вымазанную кровью морду, выглядывая, не хочет ли еще кто-то покуситься на его добычу.
– Что здесь произошло, Саваоф? – без страха, но с оттенком брезгливости спросила Лилит.
Придется объяснять им и это, подумал бог.
– Давайте лучше вначале назовем этих тварей. Вы ведь их раньше не встречали, – издалека начал он.
Адам не выказал большого энтузиазма и обратился к Лилит:
– Придумывай ты, женщина. У тебя это лучше получается.
– Ну, маленький и неуклюжий пусть будет, наверно, суслик, а побольше – шакал, – гордая собой, сказала она.
Бог удовлетворенно склонил голову.
– Так вот, дети мои. Шакал убил, то есть лишил жизни суслика, чтобы его съесть. Многие существа, чтобы жить, должны убивать других, потому что иначе сами погибли бы. Именно так мною устроен этот мир. И жизнь в нем – это, если хотите, постоянный бег от смерти. Вы тоже должны быть осторожны, потому что и сами можете быть съеденными кем-то покрупнее и посильнее вас.
Люди явно перепугались.
– Но не бойтесь, – продолжал бог. – Вас пока никто не тронет, вы со мной. А кроме того, я научу, как быть сильнее других.
– А нам тоже можно есть других животных? – поинтересовался снова проголодавшийся Адам.
Яхве не знал, что ответить, хотя никаких препятствий этому не видел. Плотоядность человека вполне подошла бы условиям мира, построенном на борьбе за существование. Его смущало другое. Мнение других богов. Он ведь не мог совершенно изолировать Эдем от вечного мира, и какой-нибудь скучающий бог запросто мог ненароком заглянуть на планету. И что бы он подумал, застав на ней богоподобные создания с физиономиями, вымазанными кровью сжираемых зверей? Сами-то боги питались амброзией, да и вообще культа из еды не делали.