Трудно описать бурную радость родни и умеренную Каина, не понимавшего, почему все так разорались. Наконец, до него дошло, что его посчитали умершим, и он, помрачнев, сердито посмотрел на мать.
– В общем, – нахмурившись, сказал он, – я был недалек от этого.
Ева опустила глаза. Но продолжать дальше Каин не стал, а вывалил персики на землю.
– На, мать, – безрадостно сказал он. – Ты же за этим меня посылала.
Адам и Авель, не обратив внимание на то, что между Каином и Евой что-то происходило, тут же схватили по штуке и вцепились зубами.
– Как вкусно, – в голос сказали сын и отец.
– Где ты их нашел? – запихивая в рот второй персик, спросил Адам.
– Там, – неопределенно махнул рукой Каин. – За скалами, за речкой и за холмами.
Ева при слове «речка» вздрогнула.
– Но я нашел не только персики, – проговорил Каин, пристально глядя на мать.
– Еще что-нибудь вкусненькое? – тут же оживился Авель. – Дай попробовать.
Каин по-взрослому усмехнулся.
– Нет. Я нашел еще людей.
– Людей?! – за всех глупо переспросил Адам.
– Да, людей, – повторил Каин. – Женщину Лилит и ее дочь Каину.
Ева тайком испустила вздох облегчения. Ее план сработал. А Адам даже присел.
– Ты нашел Лилит? – не веря своим ушам, спросил он. Адам оот всех скрывал, что женщина, которую он знал всего-то какие-то сутки, была его вторым богом. Она стала им постепенно, незаметно для него самого. Она все-таки была первая, а Ева только вторая. И оставила глубокий след в его памяти. Особенно, ее своенравный и строптивый характер, не укладывавшийся ни в какие рамки. Ведь суток не прошло, как она рискнула поднять бунт не только против него, слепленного из глины, но и самого Саваофа. Ева-то выжидала почти год, прежде чем взбрыкнула.
Он был благодарен Лилит. После нее с Евой ему уже было проще. Хотя и с той протекало не все так гладко. Ссылка на то, что она сделана из его ребра, не очень-то помогала. И все же Ева была более покладистой. Или ему просто так казалось. Со временем реальный образ Лилит почти стерся в его памяти, превратившись в нечто величественное, неприступное. И он тоже ее чтил, хотя и не построил для этого святилище, и часто… советовался с ней, когда ссорился с Евой. К ее призрачному образу он обращался, оценивая те или иные поступки жены. Но, к счастью, его мифичная Лилит была к Еве весьма снисходительна.
– Да, – восторженно ответил Каин на вопрос отца. – И она всех красивей на свете.
Что-то ревнивое мелькнуло в лице Адама, а Ева, наоборот, удовлетворенно кивнула. Мальчишка, кажется, заглотил наживку. Она была искренне рада. И надеялась, что Лилит была с ним достаточно уступчивой. Но вдруг испугалась. А если нет? С чего она вообще решила, что Каин, всего лишь повзрослевший мальчик, ее заинтересует? Хотя… там вроде была еще и дочь.
Каин расхваливал красоту и ум Лилит, когда не к месту в разговор встряла мать:
– А девочка? Какая у нее дочка?
Каин обиженно остановился и, сердито глядя на мать, процедил сквозь зубы:
– Я, кажется, принес, как ты просила, персики. По-моему, этого достаточно. А теперь позволь рассказать то, что хочу, и так, как желаю я.
Адаму не понравился тон, которым Каин говорил с матерью, но, с другой стороны, та сама напросилась, прервав сына.
– И правда, Ева. Не перебивай, – незлобиво проговорил он. – Дойдет очередь и до дочери.
Ева, в отличие от Адама, догадывалась о причине недовольства Каина, но ничего поделать не могла. Она набралась терпения и ждала, пока сын наговорится о Лилит. Она поняла, что Каин в нее влюблен по уши и собирается снова пойти к ней. А про дочь он, назло матери, упомянул в конце вскользь, сказав, что по возрасту она ближе к Авелю. Ева сразу потеряла к ней интерес. И снова отвлеклась от потихоньку затихающей беседы.
Обиженный на нее Каин очень удивился бы, узнав, о чем она думает. Ева размышляла о том, как помочь ему стать мужчиной, и, не зная, что ее помощь уже не нужна, решила, что ей, видимо, придется идти к Лилит на поклон. Приняв решение, она снова прислушалась к разговору и поймала конец фразы:
– Да нет. Мне повезло. Крокодилы, когда я шел туда, на меня не напали, – говорил Каин. – Я их даже не видел, а только, кажется, задел одного ногой. А стрелу я просто потерял.
– Как же ты собираешься туда возвращаться? – широко раскрыв глаза, спросил Авель.
Каин хитро подмигнул.
– Есть один способ. Меня научила ему Лилит. Крокодилов можно отвлечь, если принести им жертву. Как Саваофу. Какое-нибудь животное.
Мать испуганно замерла. Она единственная понимала опасность этих неосторожных слов и перевела взгляд на Адама. Сдерживая гнев, тот неспешно поднялся и бесцельно стал отряхивать свои одежды. И наконец заговорил. Его голос был спокоен, но было видно, что он весь кипит.