Г Л А В А 24. О! Гм! ТОТ ЖЕ СТАРЫЙ ШАБЛОН: ЛОНДОН, ПАРИЖ, РИМ, АФИНЫ, СТАМБУЛ, РАНГУН, БАНГКОК, ШАНХАЙ, ГОНОЛУЛУ, САНТЪЯГО, БУЭНОС-АЙРЕС, РИО -- ИЛИ ГДЕ-ТО ЗА РАДУГОЙ
Когда я был не выше биты Мики Мэнтла, я обещал Богу и самому себе, что если когда-нибудь разгадаю смысл своего видения, я отправлюсь по свету и поделюсь вестью о своем открытии. Я так и не выполнил этого обещания. Я написал несколько сценариев для радио и телевидения о Вере Бахаи; я был членом их Национального Радиокомитета; я даже опубликовал эссе о своих убеждениях в сборнике Эдварда Р. Мюрроу "В это я верю", но потом я постепенно вернулся к той же формуле успеха: вставай, иди на работу, иди в банк, иди спать, умирай. Маргарет знала, что я очень неспокоен. Она предложила, чтобы мы все поехали на международную конференцию бахаи в Чикаго. Это был также мой первый визит в Храм Бахаи в Уиллмете, штат Иллинойс. Я сразу понял, почему его называют "первой новой идеей в архитектуре с тринадцатого века". Это была прекрасная мечта, воплощенная в камне. Комиссия по историческим исследованиям установила, что земля, на которой стоял Храм, принадлежала племени американских индейцев, чьего вождя звали Архангел. Я сидел под высоким сводом и слушал слова вдохновения, читаемые по святым книгам всех вероучений. Я представил себе, как Абдул-Баха стоял на бесплодной равнине в те дни, когда меня в первый раз посетило видение, и освящал землю и Всемирный Дом Богослужений, который предстояло построить на ней, на благо людей всех религий, наций и рас. Он предсказал, что когда этот Храм будет построен и освящен, из этого центра Учения Бахауллы разнесутся во все уголки планеты. Теперь мы присутствовали при освящении, слушали величественную музыку хора, прославляющего единство Бога, его посланников и всех Его созданий. На следующий день в Чикаго начинался большой духовный Мировой Поход, напоминающий поход, который совершили Пол, Питер, Варнава, Тимофей и Христовы Апостолы по городам и весям Европы. Было также послание к Конференции от правнука Бахауллы, мирового главы Веры Бахаи. Это был вдохновенный призыв к пионерам, "тем, кто идет первым", идти в далекие страны. Теперь я понимал полное значение моего видения. Пришло время идти "удить", как Петр, за семь морей души людские. В душе я всегда понимал, что недостаточно только верить, но, как Иона, надеялся, что кто-то другой отправится в Ниневию. Я слишком часто цитировал Маргарет слова греческого философа, чтобы пытаться сейчас обойтись без них: "Ищи истину. Реши в сердце своем, правда это или ложь. Если это ложь, восстань против нее со всей своей силой, но если это правда -- прими и береги ее стойко до конца". За завтраком все Сирзы заговорили одновременно. Похоже, у всех была одна и та же идея, хотя предложения несколько отличались. Майкл сказал: "Как насчет Китая?" "Я думаю -- Гавайи", -- предложил Билли. Почти одновременно мы с Маргарет сказали: "Африка". Было нелегко прощаться с дедом. Казалось, я был связан со стариком гигантской резиновой лентой. Чем дальше я уезжал, тем туже становилась связь. Я знал, что, если мои ноги оторвутся от земли, я приземлюсь прямо на ящик с овсом. Маргарет помогала мне готовить специальную передачу с дедом перед тем, как мы покинули Филадельфию. Я разговаривал с ним в своей передаче через дальнюю телефонную связь с Миннесотой. Я годами рассказывал о нем истории своим слушателям, так что у них появилось чувство, будто они знакомы с ним. Был его день рождения, к тому же это было прощание. Мы оба знали, что никогда больше не поговорим друг с другом, но мы не распространялись об этом. Я думал, что голос деда будет слабым и отдаленным. Ему было уже за девяносто. Но он вышел в эфир таким же свежим и энергичным, как Мэл Аллен во время Съезда Янки. "Ты думаешь, что сможешь когда-то достичь чего-нибудь?" -- первое, что он спросил у меня. "Я буду стараться", -- ответил я. Мой голос казался более старым, чем его. У меня в горле был комок величиной с апельсин. "С днем рождения, дед". "У меня их было так много, -- сказал он, -- что я чувствую себя обманутым. Они все еще не забрали меня из протекающего амбара. Это не очень весело -- продолжать жить в нем". Неожиданно он спросил: "Медаль Дакара за первое место еще у тебя?" "Прямо здесь", -- сказал я ему, похлопывая по бумажнику. "Не удовлетворяйся вторым местом. Держись впереди и не позволяй обставить себя в этих джунглях. И, сынок..." "Да?" "Не звони мне так поздно ночью больше. Я -- старый человек". Я услышал его смех, когда он клал трубку. Я почти видел его, толкающего дядю Клиффа под ребра и торжествующего: "Я могу пережить всю страну". Медленно положил я телефонную трубку. "Прощай, дед". -сказал я. Старик на следующей неделе получил сотни поздравительных открыток со всех концов страны от людей, которые считали, что знакомы с ним. Я уверен, что он был очень рад. Дед тоже отправился в путешествие. Он проделал с дядей Клиффом путь до Западного Побережья. Он потерял амбар и лошадей, и тогда взял маленький участок земли для сада за городом и каждый день шел, хромая, через город в свой сад. Когда он не мог уже передвигаться, он стал вязать носки и свитера в подарок внукам. Его знал каждый, и, когда он, как старый Принц, однажды ночью отправился спать и не проснулся больше, один из газетных обозревателей написал о нем благодарственное слово, о чужаке, который пришел в их город и за несколько коротких месяцев покорил их сердца философией, гласившей: "Чужих нет. Есть друзья, с которыми я еще не знаком". Мы продали нашу ферму и все наше имущество. До самого конца большинство друзей полагало, что это только рекламный трюк. "Вы правда уезжаете?" -- говорили они удивленно. "Вы все бросаете?" Маргарет высказалась лучше всех. "Мы не бросаем ничего. Мы все приобретаем. Жизнь заключается в движении". "Я никогда не считал вас религиозными фанатиками. Вся твоя жизнь ушла, Билл, на то, чтобы добиться всего этого. Множество парней отдали бы свою правую руку, чтобы иметь твою работу, а ты отбрасываешь все, как банановую кожуру". "У тебя не хватало времени относить деньги в банк в эти дни, Билл. Ты делал их! Оставайся". "Он чувствует, что должен отправляться в Ниневию", -- отвечала Маргарет. "Куда?" "В Ниневию". "А я думал, вы уезжаете в Африку?" "Это верно". "Лучше бы вы купили себе атлас. А то даже до Нью-Йорка не доберетесь". Дни нашего африканского путешествия были полны незабываемого счастья, волнений и смеха. Я написал об этом в книге, названной "Черное солнце". А эта история о мальчике и его мечте закончилась у подножия радуги.