Ко мне подошел Алекс.
— А я вас везде ищу! — радостно оповестил он меня.
По всему было видно, что у парня хорошее настроение. Неужели сумели родственники найти общий язык? Ну что же, тем лучше для парня.
Алекс кинул понимающий взгляд на закрытую дверь:
— Пойдемте. Не волнуйтесь, отец присмотрит за ней.
По тому, как он произнес это «за ней», у меня не осталось ни малейших сомнений, кого он имел в виду.
Я в последний раз оглянулась по сторонам в поисках Егора или Валерии и уже собралась последовать за Алексом, но меня остановила настойчивая трель мобильника.
Егор. Наконец-то.
— Быстро уходи со стадиона и уводи людей! — рявкнул он.
— Но… Что случилось? — опешила я.
— У нее генератор…
Следующие слова Егора заглушила громкая музыка, предваряющая начало матча.
— Что? — крикнула я в трубку. — Я не слышу тебя!
— Здесь скоро все сложится карточным домиком. Немедленно уходите! — прокричал Егор и отключился.
— Надо уходить, — сказала я Алексу. — Похоже, кто-то решил разрушить стадион, чтобы остановить игру. Как быстрее предупредить людей?
Алекс на секунду задумался, затем, схватив меня за руку, потащил куда-то в сторону.
— Бежим в дикторскую кабину, там есть микрофон, — бросил он по пути.
— Где это?
— Я знаю, я покажу.
Запыхавшись от быстрого бега вверх по лестницам, мы ворвались в небольшую комнатку с сидящим перед монитором человеком. Я узнала народного артиста России, без которого не проходил ни один официальный концерт в Москве.
— Что случилось? — испуганно глядя на нас, спросил потист.
— Надо сделать объявление, чтобы все быстро покинули стадион! — на одном дыхании выпалил Алекс.
— Ребятки, вы что, накурились что ли?
Алекс обиженно запротестовал, а я предъявила свое удостоверение, для пущей надежности подкрепив его вытащенной из рюкзака травматикой.
— Что?… Что случилось?.. — заблеял любимец публики и вдруг со стоном схватился за голову.
Я тоже почувствовала, как виски скрутило пульсирующей болью, к горлу подступила тошнота.
— Некогда! — гаркнул Алекс и схватил микрофон.
— Дамы и господа, немедленно покиньте стадион! Ваша жизнь под угрозой! — громко объявил он. Затем повторил эти же фразы на нескольких языках.
— Все, уходим!
Последние два слова относились уже ко мне и испуганному любимцу публики.
Мы бросились в коридор. К тошноте и головной боли, похоже, добавились слуховые галлюцинации. В ушах стоял какой-то монотонный гул, изредка прерываемый странными звуками, напоминающими отдаленный скрежет металла.
— У тебя все в порядке со слухом? — спросила я Алекса.
— Да, — бросил он мне на ходу. И, поняв, в чем дело, добавил:
— Это стадион скрипит.
Мы выбежали на лестницу. Внизу слышались крики ничего не понимающих людей. Я оперлась рукой о перила и почувствовала легкую вибрацию.
— Это инфразвук, — сказал Алекс. — Я вообще-то в университете на физическом факультете учусь. Только вот где они достали генератор такой мощности?
Бегом мы преодолели лестничный пролет. И тут мне показалось, что лестничные перила слегка повело в сторону. Эскалатор, неспешно двигающийся рядом с нами, конвульсивно дернулся и остановился. А затем я увидела, как черная корявая трещина быстрой змейкой проползла по стене. От нее, словно мгновенно выросшие ветви дерева, отделились другие.
Крики внизу стали громче. Мы бросились к толпе.
— Уходите! Уходите! — вопил Алекс на всех языках, размахивая руками.
Но толпа не нуждалась в наших уговорах. Быстро сообразив, что в здании оставаться опасно, люди устремились к выходам.
Я прижалась к стене, ожидая, когда схлынет людской поток. Надо все же найти Егора и Валерию с девочкой.
Скрежет металлических конструкций становился громче, к головной боли прибавилась муть в глазах — люди и предметы вокруг начинали двоиться и расплываться. Ближайшая ко мне колонна слегка накренилась. Да что там колонна, пол стены изгибались под немыслимым углом, пол вздымался и опадал, образуя волну…
Это обман зрения? Не может быть, чтобы все это происходило на самом деле!