— Пока никак, — пожал плечами Дональд. — Надо дождаться бортовых самописцев.
— Мистер Рэналф, как обстоят дела с поиском самописцев?
— Если бы я был в море, обстояли бы лучше, — отрезал спасатель.
— Мы все делаем одно дело, не надо изображать из себя незаменимого. У вас есть, что сказать по существу?
— По существу только то, что поиск черных ящиков — процесс не быстрый. И оттого что я буду просиживать штаны рядом с вами, быстрее он не станет.
Гримани поморщился и перевел разговор на другую тему.
— Что у нас с пилотами?
— Опытные и квалифицированные, с достаточным количеством часов налета на этом типе воздушного судна, — отчеканил оторвавшийся от своих бумаг Джеймс.
— У вас все «опытные и квалифицированные», — передразнил его Гримани. — А что скажет наш судмедэксперт? Мистер Демоль, вы там спите? Просыпайтесь, друг мой, и поведайте нам, что показало вчерашнее вскрытие.
Демоль нехотя достал из папки лист бумаги и монотонным голосом пробубнил о том, что результаты экспертизы еще не готовы. Внутренние повреждения можно квалифицировать как следствие удара о воду, внешние получены от обломков техники. И ни слова о вчерашних подозрениях.
Похоже, ничего интересного я здесь не узнаю.
Я посмотрела в окно. Начинался прилив. Небольшие суда качались на волнах, в отдалении распускала паруса белоснежная яхта. Площадь перед отелем выглядела опустевшей — холодно. Лишь со стороны причала к отелю торопливо приближался одинокий человек. Приглядевшись, я узнала Джона. Сейчас как раз время прихода утреннего парома из Гернси. Интересно, что ему там понадобилось ночью?..
— Тело опознали?
Я не сразу поняла, что вопрос адресован мне.
— Пока нет, — ответила я.
Мне совсем не хотелось делиться вчерашними откровениями Эрнандеса и информацией, полученной ночью от Ганича.
— Кстати, почему я не получил вчера отчет о работе со свидетелями?
И это вопрос опять почему-то предназначался мне.
— Абсолютно не в курсе, — удивленно пожала плечами я.
— Разве вы здесь не для того, чтобы заниматься свидетелями? Я полагал, что вы здесь именно для этой цели, — недовольно поджал губы Гримани.
— Мисс Шнайдер вчера занималась вещдоками в аэропорту, — вступился за меня Джеймс. — Рапорты полицейских просматривал Эрнандес.
— И где они сейчас? — брюзгливо пробурчал Гримани. — Я имею в виду Эрнандеса и рапорты.
Я достала мобильник и набрала номер Хавьера. Его телефон был выключен.
Все смотрели на меня, и мне вновь пришлось повторить:
— Я не в курсе.
— Как только он объявится, пусть немедленно доложит мне, — приказал Гримани. — Это никуда не годится! Прошло два дня, а у меня нет показаний очевидцев. Так работать нельзя! Я не потерплю такого отношения к делу! Это всех касается!
Распалив себя, Гримани зло уставился в мою сторону.
— А вы, раз ваш коллега где-то прохлаждается, наконец-то займитесь делом. И больше никаких «не в курсе»!
Он еще раз обвел присутствующих грозным взглядом и объявил:
— Совещание закончено. Завтра утром в это же время.
Я подошла к Демолю. Француз выглядел еще более удрученным, чем вчера.
— Как ваши дополнительные исследования? Есть результаты? — спросила я.
Он кинул на меня затравленный взгляд, всем своим видом показывая «не трогайте меня», быстро промямлил «нет, не готовы» и шмыгнул к двери.
— Если вы в порт, я могу подвезти вас. Или у вас другие планы?
Рэналф. Увы, не вовремя.
— Другие, — вздохнула я. — Надо разобраться с ворохом бумаг.
— Тогда удачи и до вечера.
Конференц-зал опустел. Я взяла пухлую папку с полицейскими рапортами и направилась в бар «Помидора». Заказав вожделенную чашку кофе, я разложила бумаги на столе.
Все рапорты были написаны словно под копирку сухим и казенным языком, лишь размеры описываемого события колебались от нуля до бесконечности. Вспышка в небе — о ней говорили исключительно все — варьировалась от незаметной «игрушечной хлопушки» до огромного зарева размером в небосклон, время падения — плюс-минус утро, само падение — от почти мгновенного вертикального пикирования в океан до длительного хождения кругами вокруг аэропорта, район падения — плюс-минус пол Европы. В углу каждого просмотренного рапорта стояла мелкая закорючка, подтверждающая тот факт, что Эрнадес эту страницу видел. И лишь один из них удостоился большего — на нем стояла надпись «проверить» с тремя восклицательными знаками. Это был рассказ некоего Питера Харпера. Номер мобильника не значился, а по указанному городскому телефону мне никто не ответил. Придется заняться его поисками. Кроме того, меня немного беспокоило молчание Эрнандеса. Я еще раз набрала номер Хавьера, и вновь приятный женский голос сообщил мне о выключенном аппарате.