Однако, в отличие от «Рубежа», настолько засекреченного, что он существует исключительно в виде слухов, мы на виду. Где умный человек прячет лист? Правильно, в лесу. Так и мы. Информации по нашему отделу много. Настолько много, что разобраться в ней даже человеку, свободно плавающему в бюрократических водах российских спецслужб, совсем нелегко. По одним документам мы проходим как подразделение ФСБ, по другим относимся к ГРУ, по третьим вообще принадлежим МВД. Покопается такой исследователь, да и плюнет — ибо концов в этой бюрократии не сыскать.
Приказы полковник Ремезов получает с самого верха. С какого именно? Мне тоже хочется знать, хотя это и не столь важно. Честно говоря, иногда мне вообще кажется, что шеф абсолютно свободен в принятии решений и только в исключительных случаях подчиняется приказам. В таких, как сегодня.
Для простого же обывателя мы и вовсе не существуем. Для жителей столицы, прогуливающихся по набережной реки Москвы, старое, но недавно отреставрированное кирпичное здание бывшего завода некоего сибирского купца с незапоминающейся фамилией выглядит как самое заурядное государственное учреждение. Таких ничем не примечательных строений в форме лежащей на боку буквы П хватает в старой Москве. Вытянутые окна первого этажа всегда забраны решетками, а широкая двустворчатая дверь главного входа, выходящая на набережную, всегда закрыта.
Попасть в здание можно только со двора, наполовину занятого легковушками и микроавтобусами всех мастей. Над проходной висит видавшая виды камера, но даже непосвященному человеку ясно, что она не работает. За входными дверями в дальнем конце небольшого холла виднеется лестница. Сам холл посередине поделен металлическим ограждением — этаким Рубиконом, над которым властвует пост охраны — массивная будка с вечно дремлющим пожилым сторожем.
На первый взгляд, это самое обыкновенное учреждение, полное старых дев и не вписавшихся в рынок клерков, лентяйничающих за государственный счет по мнению москвичей. Мало ли таких «контор» с невнятной аббревиатурой над входом в центре Москвы? К ним давно привыкли и перестали обращать на них внимание. И невдомек несведущему человеку, что множество современных миниатюрных камер передают информацию на настоящий, скрытый от постороннего взгляда пост с вооруженной охраной. А в недрах экс-заводика теперь прячутся современный аналитический центр, оснащенный мощнейшими компьютерами, криминалистическая лаборатория, высокотехнологичный медицинский центр и два тренажерных зала. Под крышей, на чердаке, расположились центры связи и компьютерного моделирования, в подвале — стрельбище, оружейный склад и два полигона, где нас гоняют дважды в неделю. Даже аналитиков.
Работать у Ремезова — большая честь. Шеф лично отбирает кандидатов, приглядываясь к ним не один год. Но лишь попав в отдел, мы понимаем, насколько серьезное и интересное дело нам доверено.
Для меня до сих пор остается загадкой, что в свое время полковник Ремезов сумел разглядеть в худенькой четверокурснице технического университета. Но разглядел. Ибо сначала мне предложили пройти двухгодичное обучение в специализированной академии, а затем пригласили в отдел.
Я нисколько не слукавлю, если скажу, что отдел, руководимый полковником Ремезовым, представляет собой удивительное образование. Каждый из его сотрудников отличается высоким интеллектом, отменной физической формой и устойчивой психикой. И каждый имеет свою «фишку» — какое-либо редкое умение или выдающуюся особенность. Среди нас есть аналитики-интеллектуалы, способные разобраться в любой, даже самой запутанной проблеме, отличные психологи и даже гипнологи, компьютерные спецы, общающиеся «на ты» с любой техникой, мастера перевоплощений, актерским способностям которых могли бы позавидовать заслуженные артисты столичных театров. Умело тасуя нас, словно карточную колоду, шеф всегда может собрать отличную команду, способную решить любую задачу. Вместе мы можем все. Ну или почти все.
Я говорю «мы», хотя все вышесказанное относится к моей персоне в наименьшей степени. Я еще многому учусь, но очень надеюсь, что когда-нибудь и меня назовут элитой служб безопасности страны. Как Светлану Михайлову и Леонида Ганича, занятых подготовкой нынешней операции. Они действительно редкие умницы и знатоки своего дела.