В центральном холле неловко переминались с ноги на ногу игроки команды. Рядом с Валерией они явно испытывали неловкость, словно чувствуя свою вину за происшедшее, хотя ни в чем не были виноваты. Сами они, конечно, ни за что не начали бы этот разговор, но пренебречь ее просьбой не смогли.
Запинаясь через слово и стараясь не смотреть ей в глаза, совместными усилиями футболисты решили, что Давид не мог покончить с собой. Потому что никогда не говорил о смерти. Потому что думал о будущем. Потому что его карьера складывалось очень удачно, он не только был лидером команды, но и имел множество предложений от других, более именитых клубов. И потому что серьезно подумывал о женитьбе. Да что там говорить, Алонсо был красив, здоров, богат и востребован. Его жизнь была стабильной и замечательной. Настолько стабильной, что он даже строил планы на то время, когда закончит с футболом.
Разве самоубийцы строят планы на будущее? Ответ очевиден. И вот теперь люди, совершенно не знавшие Давида, говорят ей обратное.
Валерия сердито уставилась на следователя.
— Хорошее настроение накануне, говорите? Друзья сказали? — теперь в голосе следователя слышался неприкрытый сарказм. — А я вот сегодня утром дозвонился до Диего Салинаса, единственного друга Давида Алонса, по вашим словам. Все остальные — просто приятели. Это вы мне так сказали. Так господин Салинас поведал мне о том, что Алонсо последнее время находился в подавленном настроении, так как боялся, что возлюбленная его бросит. Это ведь про вас, не так ли?
— Да, но… — растерялась Валерия.
— Вот вам и объяснение вашего пеньюара на нем. Видимо, хотел вам что-то доказать.
— Но я же слышала его голос почти перед самой его смертью! Я не могла не почувствовать, что он собирается покончить с собой!
— Значит, не почувствовали.
— Нет, вы не понимаете…
— И что же я не понимаю? Да, звонок был, мы проверили. Довольно короткий. Но этого времени ему вполне хватило бы, чтобы сказать вам о своих намерениях свести счеты с жизнью.
— Глупости! Не было у Давида никаких намерений!
— Это вы так говорите, — усмехнулся следователь. — А на самом деле могло быть и по-другому.
— Вы мне не верите? Вы считаете, что я лгу?
— Я же не присутствовал при этом разговоре, знаю о нем только с ваших слов. Но факты с вами не согласны. Посмотрите на ситуацию со стороны. Человек через полчаса после разговора по телефону кончает с жизнью. Для чего он вам позвонил? В кино пригласить?
— Но…
— То-то и оно. И даже если он прямо не озвучил свои намерения, то наверняка мысли его в данный момент носили суицидальный характер. Вы же, отрицая очевидное, подсознательно стремитесь абстрагироваться от этой трагедии, снять с себя вину за самоубийство своего друга.
Валерия потрясенно молчала. Нет, она по-прежнему считала, что Давид не мог покончить с собой, но теперь, после слов майора, она чувствовала, что начинает терять над собой контроль. Следователь с интересом наблюдал за ней.
— Вы не понимаете… — горячо начала она, но Николаев ее перебил.
— Да все я понимаю, — он устало махнул рукой. — Хотя не исключено, что Алонсо вовсе не собирался сводить счеты с жизнью, а просто хотел вас попугать, но не рассчитал дозу.
— Какую еще дозу? Кстати, если вы говорите о самоубийстве, то каким образом он покончил с собой? И что показали результаты токсикологического анализа?
— А зачем нам проводить дорогостоящий токсикологический анализ, когда и так все ясно? Вскрытие показало, что это было самоубийство. Дело в том, что в крови Алонсо…
— Что вы обнаружили? — подалась вперед Валерия.
— В том-то и дело, что ничего. На теле Алонсо нет признаков насилия, значит, он принял препарат добровольно.
— И какой же это был препарат? — Валерия почувствовала себя увереннее. Медицина и фармакология — это ее поле, здесь она компетентна. — Наверняка не в форме таблеток, ибо иначе их следы должны остаться в желудке? А если была инъекция, то где шприц? Где упаковка, ампула? Вы нашли их?
— Нет, не нашли. Вы думаете, каждый самоубийца оставляет после себя на видном месте пустой блистер или ампулу со шприцом? Отнюдь. Что касается отсутствия следов препарата в крови, то у нас есть заключение судмедэксперта о скорости выведения соответствующих препаратов из организма.
Валерия разочарованно покачала головой — майор казался непрошибаемым.
— Но неужели вас ничего не насторожило в это деле? — раздосадованно спросила она. — А как же сломанный замок на дверях подъезда, неработающие камеры? В элитном-то районе?
— Хм… поначалу да, насторожило. Но, как выяснилось, выведенные из строя камеры утром в день смерти Давида Алонсо — простое совпадение. Такое уже бывало в этом районе. Подростки.