Алена подошла к воротам и нажала на кнопку звонка.
Сержант Сергей Баранов дежурил у проходной Ростовской северокавказской военной комендатуры. Вот уже второй час он мучился от невыносимой жары. Ноги в сапогах нестерпимо горели и зудели. Сержант Баранов мечтал о прохладной речке или хотя бы о колонке с водой, на худой случай и ведро с водой сойдет. Бесцветное горячее небо дождя не предвещало.
«Снять бы сапоги и сунуть ноги под струю воды», - мечтал сержант.
Он переминался с ноги на ногу и думал, что эта пытка будет продолжаться еще несколько часов и остается только терпеть, стиснув зубы. Горячий и неподвижный, как из духовки, воздух все более накалялся. Асфальтированный пятачок перед комендатурой начинал напоминать раскаленную сковороду. За пятачком шумели раскидистые тополя, давая вожделенную и недосягаемую тень. Там, под тополями, уютно расположилась серая «Волга» полковника
Адамова. Сержант с завистью посматривал в сторону «Волги»: не потому, что завидовал полковнику, а потому, что завидовал самой машине «Волге», мирно почивавшей в тенечке.
Сергей Баранов решил отвлечься от «Волги», слишком мучительно было туда смотреть, и перевел взгляд на мух, которым, по всей видимости, жара была нипочем, даже, напротив, в удовольствие, если таковые твари вообще способны получать удовольствие. Жирные сонные мухи подолгу зависали на одном месте, издавая приглушенное жужжание военного истребителя, потом внезапно и резко совершали некую ретировку в пространстве, замирая вновь на новом месте дислокации. Мухи несколько отвлекли сержанта от невыносимых страданий. Он даже немного развеселился, глядя на их причудливые движения, как вдруг на дорожке к проходной сержант заметил странного незнакомца, стремительно двигавшегося прямо на него.
«Боевик!» - испуганно подумал сержант и сжал потными ладонями свой «Калашников», преграждая путь подозрительному типу.
- Вы к кому? - рявкнул сержант что было силы, мгновенно забыв про мух, «Волгу» и горящие в сапогах ноги.
- К полковнику Адамову, - спокойно ответил незнакомец, смотря прямо в глаза перепуганному сержанту.
В это мгновение послышались гул мотора и визг тормозов. Напротив комендатуры резко остановилась светлая «девятка» с сильно тонированными окнами.
- На землю! - крикнул незнакомец сержанту.
Сержант упал на асфальт, инстинктивно закрыв руками голову.
Стекла «девятки» опустились, и раздался сухой треск автоматных очередей. Зазвенели разбитые стекла. Тело незнакомца странно затряслось и рухнуло рядом с распластавшимся на земле сержантом. Все стихло так же внезапно, как и началось. Перепуганный сержант вжимался в горячий асфальт, боясь пошевелиться. Рядом в луже крови, неестественно подвернув ногу и устремив к небу широко раскрытые неподвижные глаза, лежал незнакомец.
Навстречу пострадавшим, как в немом кино, выбегали люди из распахнувшихся дверей комендатуры. Раздалось несколько очередей вслед уезжающей «девятке».
Уже через час на месте происшествия работали эксперты-криминалисты и представители ФСБ. За оцеплением, отмеченным красно-белыми лентами, толпились вездесущие журналисты и любопытствующие зеваки. Некоторые журналисты пытались прорваться за оцепление, чтобы взять интервью. Насмерть перепуганного сержанта отправили в медсанчасть. Кто-то из представителей прессы пытался прорваться и туда.
В кабинете полковника Адамова было накурено. Старый вентилятор, пожелтевший от времени и табачного дыма, тихо стрекотал в углу, не принося никакого облегчения сидящим в комнате. Полковник Адамов непрерывно и нервно курил, пепельница на столе была полна окурков. Рядом стояла чашка с отколотым краем и недопитым крепким кофе, похожим по цвету на битумную смолу.
ЧП на территории комендатуры сильно выбило полковника из колеи. Это было уже второе ЧП: полгода назад сюда пыталась прорваться террористка-смертница, но взрывное устройство, которым она была обмотана, не сработало. Тогда тоже налетели журналисты и наделали много шума в прессе.
Полковник был задумчив и, казалось, не замечал ничего вокруг себя. В дверь решительно постучали.
- Войдите, - почти крикнул полковник.
- Разрешите войти, - произнес хорошо знакомый голос, и на пороге появился майор Смирнов.
- Заходи, Борис, давай без официоза. Что у тебя, узнали что-нибудь? - выпалил полковник, сунув окурок в переполненную пепельницу.
Майор Борис Григорьевич Смирнов решительно вошел в кабинет, с грохотом отодвинул стул и сел, шумно выдохнув. Он всегда передвигался с шумом, зачастую роняя стулья и натыкаясь на углы. За что и был прозван «Громов». Кличка прилипла к нему настолько, что некоторые не всегда понимали, что это его кличка, а не фамилия.
- Что у тебя, Боря, не тяни резину, - произнес полковник, глядя на устраивающегося на стуле сослуживца.
Стул под Смирновым жалобно заскрипел. Майор засопел и раскрыл красную пластиковую папку.
- Андрей Петрович, дай закурить, - произнес Борис, переводя дыхание, - ну и жара.
Адамов протянул ему свои сигареты и поспешно закурил сам.
- Не знаю, как и начать, - произнес Громов, стряхивая в ту же заполненную до краев, видавшую виды пепельницу.
- Убитый наш, - Громов перевел дыхание и устремил взгляд в открытое окно, за которым неподвижно стояли утомленные солнцем тополя. - Убитый наш, ты не поверишь, Андрей, оказался находящимся в федеральном розыске террористом и одним из первых помощников Султана Ахметом Абу Али.
- Ахмет! - потрясенный полковник замер, пепел с горящей сигареты упал на стол. - Это точно?
- Абсолютно точно, - произнес Громов, наслаждаясь произведенным на полковника впечатлением.
- Елки, этого нам еще не хватало! А что он здесь делал? Я надеюсь, не взорвать комендатуру сюда шел?
- Вот что он здесь делал, совершенно непонятно, и кто его порешил - тоже загадка, в общем полная задница на х...
Воцарилась пауза, вентилятор тарахтел, бессмысленно поворачивая свою старую «голову». Под потолком клубился сизый дым.
- Журналисты уже растрезвонили на всю страну. Вы новости не смотрели? Там нас показывают каждые пять минут. Ахмет был без оружия, зато с документами.
- А отморозков из «девятки» не обнаружили? - перебил его Адамов.
- План «Перехват» ничего не дал, «девятку» нашли в двух кварталах отсюда, владелец... -Смирнов-Громов заглянул в папку, - некий Гриценко Сергей Вадимович шестьдесят третьего года рождения. Утверждает, что машину угнали от магазина на улице Речников, когда тот выскочил за сигаретами. Его сейчас допрашивают в ОВД, но вряд ли он связан с террористами - обычный лох, даже машину не закрыл, когда за сигаретами пошел, и свидетели были, что он сигареты покупал, когда у него машину угнали.
- Понятно, полный висяк, - задумчиво промолвил Адамов, в очередной раз затягиваясь.
- Это еще не все, Андрей Петрович, самое удивительное - кстати, об этом в СМИ не сказали и не скажут - самое удивительное то, что на теле убитого был найден крест.
- Какой крест? - лицо Адамова вытянулось от изумления, рука, державшая сигарету, задрожала, полковник отхлебнул воды из мутного стакана, стоявшего рядом.
- Самый обычный православный церковный крестик на веревочке, кстати, веревочка совсем новенькая, а сейчас жара какая... Я свою веревочку на прошлой неделе менял, а она уже вся серая. Это говорит о том, что крестик только надели, - произнося это, Смирнов почувствовал себя Шерлоком Холмсом и не без удовольствия наблюдал, как ошарашил этой информацией своего начальника.
- Подожди, какая веревочка, какой крестик! Они же мусульмане, ваххабиты, они крест на дух не переносят! Ты что, смеешься? - почти закричал полковник, нервно затушив окурок в пепельнице.
Борис Григорьевич с шумом поднялся и понес пепельницу в сторону урны.
- В том-то все и дело, что не смеюсь, - с явным удовольствием проговорил Смирнов, вытряхивая пепельницу, - более того, при нем обнаружено карманное Евангелие со следами запекшейся крови. Кровь старая, явно не Ахмета. На экспертизу уже отправили.