— Что? — переспросила Бася. — В какой отстой?
— Это у нас в степи есть такое процессуальное мероприятие, — пояснил Б. О. — Сажают тебя в какую-нибудь подсобку, и там ты сидишь, пока не приедут деньги. Приедут — тебя отпустят, пальцем не тронут... Выпьешь с кредитором по бокалу шампанского — как это между интеллигентными людьми принято — и идешь на все четыре стороны.
— А если деньги не приедут? — наивно поинтересовалась Бася.
Б. О. и трансвестит красноречиво промолчали.
— Ну вот, — возобновил пленник рассказ. — А через неделю пришел хозяин спортзала, мялся, вздыхал, а потом признался, что свои деньги он благополучно получил.
— Продал, значит, должок наш борец за спортивный образ жизни, — констатировал Б. О.
— Продал.
— Эй! — энергично вмешалась Бася. — Вы кончайте разговаривать на своем бандитском наречий! Я не понимаю ни черта. Что у нас торгуют чем ни попади, включая Родину, я знаю. Теперь и долгами торговать можно?
— А почему бы и нет? — удивился Б. О. — Очень надежный бизнес. Какой-нибудь респектабельный дядя, отчаявшись получить назад свои денежки, звонит братве и говорит: ребята, не купите ли у меня... — Он бросил выразительный взгляд на пленника, — да вот хоть господина Филонова? Со всеми, так сказать, его потрохами, юридическим адресом, печатями, счетами, секретаршами... Вы мне — деньги в размере долга, а я вам — господина Филонова, и делайте с ним, что хотите.
Б. О. помолчал, помешивая прутиком головешки.
— Братва приезжает и начинает шелестеть бумагами. Ага, говорит, вот у него есть квартира, машина, дача. Худо-бедно, движимость с недвижимостью затраченные средства покроет. Это неплохо. Но игра пока свеч не стоит. И дальше шелестят бумагами. Ага, еще есть вполне законная фирма, счет в банке и все прочие атрибуты цивилизованного бизнеса — очень хорошо, это нам пригодится, по рукам, берем мы вашего господина Филонова, так и быть. — Он пристально глянул на трансвестита. — Так было дело?
— Все-то ты знаешь.
— Я вам, кажется, задал вопрос, — Б. О. вытащил из костра головешку и поднес ее к лицу пленного.
— Да так, так! Были кое-какие нюансы, но в целом так.
Б. О. отвел головешку от его лица, подержал ее на вытянутой руке, любуясь блужданием пунцовых волн в черных тканях обгоревшего дерева, и бережно положил ее на место.
— Дальше, Илья Соломоновна. Я весь внимание.
— Дальше? Ничего особенного. Фирма продолжала работать, правда, не вполне самостоятельно. Под контролем... В составе холдинга.
— Это событие было, насколько я понимаю, отмечено тем, что вы сменили фамилию?
— Да... Готовился большой проект...
— Поставки алюминия. Я в курсе.
Трансвестит умолк и, задумчиво прищурившись, посмотрел на Б. О.
— Молодой человек... Вы оказываетесь в курсе слишком уж многих дел. Такая осведомленность зачастую вредно сказывается на здоровье.
Б. О. промокнул тыльной стороной ладони саднящую бровь.
— Что верно, то верно,
— Я не эту пустячную царапину имел в виду.
Б. О. дружески похлопал собеседницу по коленке:
— Слушайте, у вас сейчас не то положение, чтобы упражняться в такого рода леденящих душу намеках... Но дело даже не в том, что нам, как советовала девушка, ничего не стоит тюкнуть вас по голове и положить на рельсы.
Трансвестит, судорожно сглотнув, покосился на рельсы.
— Не беспокойтесь, мы вас туда не уложим. Мы, как вы изволили заметить, в самом деле люди интеллигентные. А знаете, почему мы не станем марать о вас руки? Потому что это бессмысленно. Вы, если разобраться, и так уже лежите на рельсах...
— Это точно, — вставила Бася. — Хотя на шахтера эта сволочь не похожа. Среди шахтеров нет педиков.
— Давно лежите, — продолжал, не замечая ее реплики, Б. О. — С того самого дня, как вступили в холдинг, — он сделал выразительную паузу. — Вы хоть догадываетесь, что за публику кинули с этим кредитом? Смею вас уверить, это такой паровоз, который уж наедет так наедет... И характер травм будет таков, что хоронить вас придется в закрытом гробу.
— Я делал только то, что мне предписывали, — мрачно отозвался пленный.