Но мои служебные обязанности совсем затормошили меня и не дали помечтать о смысле взгляда Люсьены. За шесть месяцев отпуска я немного проржавел. Несколько раз у меня было впечатление, что час отплытия застигнет меня врасплох, прежде чем я успею справиться со своими делами. Я почти обессилел.
Благодаря этому самые минуты расставания прошли для меня как в тумане. У меня было такое впечатление, будто я участвую в них наспех с тем, чтобы пережить их по-настоящему впоследствии. К тому же и обстановка мало подходила для проявления нежности. Мы не хотели выставлять себя напоказ перед моими сослуживцами, а равно присоединять наши излияния к излияниям пассажиров и их родных.
Даже когда снимали сходни, мы проявили большую сдержанность. Мне показалось, что и на пристани Люсьена продолжает улыбаться. Может быть, в глазах ее проступили слезы. Но она была уже слишком далеко от меня, чтобы блеск ее глаз мог затуманиться слезой.