– Какой эпизод показали в конце той записи?
Он кивнул и отвел глаза.
Я продолжал:
– Сколько снэпов мы с тобой сделали вместе?
– Что?
– Сколько раз ты вкладывал мяч мне в руки?
– Включая тренировки?
– Да.
– Тысячи.
– А из них сколько довели до цели?
Он на секунду задумался.
– Больше половины, это уж точно.
– А почему мы это делали?
– Потому что ты мог угадывать тактику защиты лучше, чем кто-то другой, и видел то, чего никто не видел.
– Даже если это так, у меня должна была быть причина, так что же это была за причина?
– Обмануть противника.
Я наклонился над столом.
– Существует разница между тем, что ты видишь, и тем, что есть.
– Даже если то, что ты говоришь, правда и она все это сфабриковала, причем так хорошо, что никто бы не смог лучше, единственный способ вернуть твою жизнь – это заставить ее признаться перед судьей, что она солгала, а твои шансы, что это случится, равны нулю.
– Я не собираюсь охотиться за ней, Вуд.
Он наклонился ко мне.
– Брось, Ракета, старик… ты можешь и не охотиться за ней, но тебе надо понять, что, пока тебя не было, люди не забыли. И уж точно не простили.
– Ты хочешь, чтоб я вернулся в Уайрграсс и постучал в двери? Узнал, не примут ли меня назад?
– Может, для тебя так было бы лучше. – Вуд поиграл с ключами от машины, лежащими на столе. – Даже если тебе и не нужна правда, давай представим на три секунды, что ты и вправду найдешь Одри. Можешь поспорить на свою бросковую руку, что ей-то уж она точно нужна. Рано или поздно тебе придется столкнуться с этим.
Он был прав, и я это знал. Я подпер голову руками.
– Сначала ее надо найти.
Глава 6
Два часа спустя Вуд въезжал в Гарди. Дождь лил не переставая, по обочинам бежали ручьи. Он остановился перед железнодорожными путями прямо на въезде в город и заглушил мотор.
– Хочу пригласить тебя на обед, но Лауре надо немного времени… – Он покачал головой. Признание далось ему мучительно.
Я положил руку ему на плечо.
– Она защищает тебя. Тебе стоило бы послушать ее. Я, вероятно, сделаю то же самое. – Я вышел. – Спасибо за сегодняшний день.
– У тебя есть план?
– Ну… – Я усмехнулся. – У меня нет ни денег, ни дома, ни машины, ни карьеры, ни жены, ни семьи, и, насколько мне известно, один-единственный друг, который не знает, верить ли тому, что я говорю.
Он махнул вперед, вдоль железнодорожных путей.
– Я погонял пауков. Заготовил дров. Консервы в кладовке. В холодильнике немного яиц. Газовый баллон полный. Оконная рама сломана, так что спать будет то еще удовольствие, но вентилятор работает. Можешь заклеить скотчем дырки в сетках, чтобы москиты не налетели. И если понадобится одежда… Когда Одри исчезла, я собрал то, что осталось от твоих вещей, и сложил в тот кедровый сундук на крыльце. Справа от него стоит старый байк. Он чихает, но доставит тебя куда понадобится.
Прадедушка Вуда занимался выращиванием табака на нескольких сотнях ярдов, прилегающих к Сент-Бернару. Бизнес достиг своего расцвета при дедушке, а потом, при отце, пришел в полный упадок. Когда наступили тяжелые времена, у Вуда не поднялась рука продать участок, и он остался без денег, но с землей. Я всегда восхищался тем, что, лишившись своего бизнеса, он все же сохранил землю. Вдобавок к выращиванию табака дедушка увлекался изготовлением самогона, который варил в хижине, построенной на участке. Дом располагался, как ни странно, неподалеку от железной дороги, а хижина находилась посередине участка, и грунтовая дорога, ведущая к ней, заканчивалась воротами. В пятничные вечера, после игр, многие из нас валились на спальные мешки рядом с топящейся железной печкой. Я улыбнулся.
– Спасибо.
– Тут тебе будет мало-мальски спокойно. Держись подальше от папарацци. – Он усмехнулся. – И говорю как твой поверенный, потому что знаю, что ты не можешь такового себе позволить, это законно в смысле расстояния до школы.
– Это успокаивает.
– Э… – Он поднял палец и покачал головой. – Пожалуй, тебе не стоит заходить в амбар. – Он вручил мне официального вида бумагу из пачки, засунутой между ветровым стеклом и приборной доской, которая, как я подозревал, исполняла еще и роль письменного стола. Я пробежал письмо глазами.
– Что это?
– Примерно полгода назад учителя застукали там каких-то пацанов за курением «травки». Чтобы отвлечь внимание от своего пристрастившегося к наркоте дитяти, один из родителей поднял шумиху из-за состояния амбара. Власти округа все разнюхали, согласились с родителем и сказали мне, что это потенциальное судебное дело. – Вуд пожал плечами. Он как будто говорил сам с собой. – Если бы они там не лазили, то и опасности бы никакой не было, но, несмотря на пять десятков развешанных повсюду желтых предупреждающих знаков, я все равно почему-то виноват в том, что их дети без спросу проникают на территорию и курят «травку».