На вопрос Дзюродзина первой потянула руку та самая девушка, которая напомнила ему про то, как называется его предмет. Ботанша, что ли?
— Давай, — бог с ухмылкой позволил ей ответить.
— Много лет назад, — встав со своего места, начала заумничать девушка, — боги Такамагахары послали одного из божеств разобраться с пространственными дырами, что открывали мир в Геенну — мир демонов. Однако вместо того, чтобы уничтожить их и истребить всех демонических созданий, бог решил поработить людей и сделал их своими рабами. После этого случая все боги мира собрали Божественный консилиум, чтобы решить, что делать дальше. Они уничтожили бога и даровали всем людям свою силу, дабы справиться с демонами. Так, боги избрали людей, которых нарекли экзорцистами, и научили пользоваться магией, которая помогла им в истреблении демонов. В зависимости от уровня применения этой силы экзорцисты поделились на классы, а потом ранги. Больше боги не лезли в дела людей и спускались, лишь когда обязаны были защитить свои храмы.
Когда девушка замолчала, по классу раздалось сопение. Дзюродзин, прикрыв глаза, стал покачиваться от дремоты, в которую он погрузился.
Мне уже начало казаться, что он просто издевается.
От столь неловкого момента девушка слегка засмущалась и стала оглядываться по сторонам. Не найдя поддержки в лице своих сокурсников, она снова обратила взгляд в сторону бога и робко обратилась к нему:
— Сенсей? Сенсей, у меня всё.
Дзюродзин встрепенулся и похлопал глазами. Потом потянулся и приподнял уголки губ, расплывшись в улыбке.
— Молодец. Всё верно, садись, — произнёс он.
Да он ведь даже ни черта не услышал?! Или снова притворялся? Я совсем не понимал этого бога.
До того как я переселился в это тело, я никогда не встречался с ним. Поэтому его выходки были для меня в новинку. Обычно все боги, с которыми мне удосуживалось встретиться, были, конечно, в какой-то степени ненормальными, но не настолько.
Взять, к примеру, Бишамон. Грозный бог войны, который готов оторвать тебе голову только за то, что ты как-то не так посмотрел в его сторону. Да он одним взглядом мог испепелить человека. Бр-р-р, как вспомню, так плохо становится.
Дзюродзин же был отдельным видом искусства. Эдакий исключительный экспонат, которого только в музее показывать. При этом с табличкой: “Вот таким богом быть не надо”.
После того как девушка снова села, Дзюродзин стал рассказывать байки о божественной силе. О том, как медитация необходима, что приблизиться к богам и развить силу, что они даровали людям.
Короче, тот самый маразматичный бред, который боги несли всем жителям земли. Зачем? Да, чтобы просто убрать конкуренцию.
Думаю, здесь стоит немного пояснить.
На самом деле никакой божественной силы нет в помине.
Весь мир состоит из разных веществ, одним из которых является эфир. В этом мире он представлял собой частички, которые проще было назвать магическими. Именно благодаря им экзорцист и мог применять свои способности.
В зависимости от метода медитации, экзорцист мог пользоваться ими на разных уровнях. И даже достичь того, чтобы приблизиться к усовершенствованию всех пяти классов использования. Собственно, именно благодаря этим знаниям в прошлом я и достиг этого уровня. Ну, когда ещё был принцем империи.
Только вот если все люди прознают про это, то может разразиться кровавая баня. Не все ведь воспользуются такой силой из добрых побуждений.
Чем больше сила, тем выше ответственность. Так должны трактовать люди её наличие.
Только вот, у них крышу сносит быстрее, чем до них доходит эта фраза. Поэтому боги и придумали своё божественное благословение, дали каждому классу свой метод медитации и сказали, что если кто-то попытается достичь класса, силу которого ему не давали, то сразу будет наказан. Его просто казнят, ну или эта божественная сила высосет всю жизненную энергию.
Конечно, все поверили на слово. Кроме некоторых особенных личностей. Таких, как я.
В общем, как только Дзюродзин начал свою лекцию на эту тему, мне стало, мягко говоря, скучно.
Сначала я пытался изо всех сил держать себя в руках. Слушал внимательно. Вникал, насколько это было возможно.
Продолжал держать себя в руках. Держал. Держал… И, в конце концов, не выдержал. Даже сам не понял, как окунулся в приятный сон.
Уж не знаю, сколько времени я продрых, но разбудили меня весьма интересным способом. Сначала по телу, словно электрический разряд прошёлся. Потом у меня дёрнулось уха от характерного свиста летящего в меня предмета.
Быстро отклонившись в сторону, я услышал позади звон разбитого фарфора. Открыв глаза и обернувшись назад, я удивлённо изогнул бровь. Кувшин Дзюродзина разлетелся на осколки, ударившись о шкаф.
Сумасшедший старик. А если бы сзади меня кто-то сидел? Хорошо, что я был на последней парте. И вообще. А если бы эта хрень в меня попала?! Я же теперь не бессмертный!
Переведя взгляд на бога, я наконец-то увидел на его лице серьёзность, характерную сенсею. Да неужели? Я смог до него достучаться. Хотя бы истинное лицо показал.
— Встаньте, — холодно приказал мне Дзюродзин.
Я вяло поднялся с места и лениво почесал затылок. Не выдержав, прикрыл рот ладонью и зевнул.
— Представьтесь, — снова произнёс учитель.
— Ог… — я споткнулся и кашлянул в кулак. Блин, чуть своё истинное имя не взболтнул. — Кхе. Хикару Ачишива.
— А вы довольно увёртливый, — похвалил он меня с едва заметной улыбкой. — Не часто встретишь наглеца, который так ловко может увернуться от атаки.
— Простите, сенсей, — лениво произнёс я. — Просто лекция была настолько скучной, что я уснул.
От моего честного признания по классу разошёлся гул, а глаза Дзюродзина заметно расширились. Видимо, ему впервые попадается такой студент, как я. Что же. Один — один, сенсей.
Несколько секунд Дзюродзин, остолбенев от ответа, молча, а потом засмеялся на всю аудиторию. Что удивило учеников ещё сильнее. Учителя аж на слезу прибило.
— В этом мы похожи, — успокоившись, констатировал он. — Мне тоже неинтересна эта лекция.
М-да. Вот это откровения. Никто вообще уже не понимал, что происходит. Но наблюдать за нашим диалогом, кажется, было крайне занимательно и интересно.
— Однако, — уже более холодно и серьёзно произнёс Дзюродзин, — незнание ведёт к смерти. Например, как сегодня. Когда в корпусе общежития был обнаружен труп студента. Если экзорцист будет пренебрегать знаниями, то так же нелепо закончит свою жизнь.
— Считаете, его смерть нелепой? — сузив глаза, уточнил я. — Поговаривают, что это проделки безликого бога.
— Мало ли что говорят, — сразу перебил мои мысли учитель. — И даже неважно, что случилось на самом деле. Неважно, кто был враг и насколько он силён. Есть только одно: неподготовленность экзорциста. Чем выше задираешь нос, тем легче его отрубить. Запомните, юноша.
— Что же, мне это не грозит, — развёл я руки в стороны. — Я и так всё прекрасно знаю по этой теме.
— Вот как? Отлично. Тогда, — он вытянул перед носом ладонь с раскрытой пятернёй. — Я задам вам пять вопросов. Они будут идти по возрастанию сложности. Сможете ответить на все — поверю. Споткнётесь хотя бы на одном — будете отчислены.
Казалось, в классе застыла напряжённая атмосфера.
Все молча продолжали наблюдать. Даже Рин удивлённо смотрел на меня таким взглядом, будто пытался отговорить от этой затее. У него прямо на лице было написано: “просто извинись и сядь, не играй с огнём”.
Но разве я мог от такого отказаться? Бросить вызов одному из богов удачи? Отлично! Вряд ли мне ещё представится такой прекрасный случай.
Я ухмыльнулся и заглянул в аметистовые глаза Дзюродзина, которые едва заметно выглядывали из-под чёрной длинной чёлки.
— Хорошо, я согласен.