Заряд молнии угодил в приборную панель. Врата начали закрываться. Он схватил Рукию и сорвался в закрывающийся проход, чувствуя, как в спину ему дышала смертельная опасность. Быстрее! Вперёд! Потоки корью охватывали узкую тропу, намереваясь поглотить его без остатка.
Брингерлайт достиг невероятной скорости. Тело расходилось по швам. Он уже не чувствовал ни рук, ни ног, ни веса девушки на своих плечах.
Единственное, что король знал, так это то, что он продолжал двигаться.
Двигаться, пока свет перед глазами не охватил его полностью.
Кошка, гуляющая сама по себе
Темно.
Абсолютная форма пустоты предстала перед ним, или он и был ею?
Он не мог пошевелиться или даже помыслить. Но могу почувствовать — это отвратительное копошение чего-то противоестественно в этой пустоте, внутри него. Нечто пошевелилось вновь, оставляя после себя ощущение тотального угнетения, а затем погасло. Потеряло силы и сгинуло, словно семя, вытягивающее из «почвы», него, все соки для своего роста.
Король проснулся не медленно, не резко.
Потолок магазинчика Урахары встречал его в этом новом дне.
— О-о… — король выдохнул, с трудом протирая глаза. Руки едва слушались, словно после тяжёлой работы. Нет, даже всё тело пребывало в состояние критической усталости. И одновременно ему казалось, что он проспал целую вечность.
Король моргнул.
Затем ещё раз.
— Добрый день! — над ним нависало ухмыляющееся лицо Киске, чей голос сочился приторной бодростью. — Как спалось?
Наверное, у Орихары открылось второе дыхание. Иначе не объяснить, что у него вдруг появилось так много силы, которые он незамедлительно направил в Урахары. Посредством своего кулака. Да, король вмазал ему по носу, заставив покувыркаться до стены комнаты.
— Зачем же так грубо?! — прогундосил изгнанный синигами, держась за свой разбитый нос. — И снова по носу! То ты, то Куросаки!
Его лепет Барраган не слушал, приподнявшись, а затем незатейливо сев. Любое движение заставляло связки смачно «трещать». Залежался он тут, но хотя бы был жив и здоров.
— Айзен Соуске, — отчеканил король, вперив в Урахару донельзя требовательный взгляд. В ответ «полосатая шляпа» сам отбросил шутливость и помрачнел. — Ты знал о нём, о его планах. Ты скрыл в маленькой синигами свой «хогьёку». Ты не позволил ей восстановить силы. И ты был только рад помочь отправить нас на её спасение, — он продолжал медленно констатировать факты, подведя окончательный вывод: — От тебя одни проблемы.
Неожиданно Киске уткнулся лбом в пол, изобразив позу «глубокого сожаления».
— Я попросил прощения у всех, кроме тебя, — с отчётливым раскаянием в тоне заговорил мужчина. — Прошу простить за всё, пусть я и не заслуживаю этого, — а затем добавил вполне серьёзно, хотя это была явная попытка разрядить атмосферу. — Можешь ударить меня ещё раз, если хочешь.
Барраган с недоумением выгнул бровь.
Подобное поведение заставляло его лишь тяжело вздохнуть.
— Сдался ты мне, — решил махнуть рукой на провинности собеседника. — Лучше расскажи поподробнее о Айзене. Мне нужна информация.
— Ч-что? — глупо заморгал Киске, оторвав лицо от пола. — Зачем это тебе?
— Личные счёты, — ответил Луизенбарн без лишних пояснений. — Начни с хогьёку, которое он так хотел получить.
Пришёл черёд Урахары тяжело вздыхать.
— Это долгая история, — предупредил он Орихары напоследок. — Всё началось ещё тогда, когда я стал капитаном двенадцатого отряда…
Киске был личностью, которая жила наукой. Он был тем, кто основал бюро технологического развития, а его амбиции простирались очень далеко. Он сам не озвучил, но стоило догадаться, что в то время Урахара был личностью типа Маюри. Безумный и амбициозный, пусть и не лишённый человеческих чувств. Тем не менее страсть взяла вверх и достигла пика в тот момент, когда он создал «демоническую сферу», хогьёку. Артефакт, способный стереть грань между пустыми и синигами, создать существ, превосходящих своих «предков».
И в этот момент… Урахара испугался.
Банально осознал, что он натворил.
Столь отрезвляющая пощёчина заставила его сбавить обороты, а саму сферу спрятать.
Но судьба имела чувство юмора.
Тогда ещё талантливый лейтенант Айзен вёл уже свои исследования. Он шёл другим путём, но пришёл к той же цели — создал уже свой хогьёку. Два пути, две цели, два камня чудовищной силы. И в отличии от Урахары Соуске не боялся им пользоваться, наоборот — проявился комплекс бога. Он вёл свои бесчеловечные эксперименты, скрываясь в тени общества душ, а главное — устранил своего прямого конкурента, Киске. Подставил и заставил бежать из общества душ.
— Не трудно подставить, когда в его руках способность гипноза, — недовольно скривился Барраган.
— В этом и суть проблемы. Поэтому его почти невозможно застать врасплох, — согласно покивал учёный.
«Почти» не считается. Король убедился в этом лично. В пик своей исключительности Айзен становился донельзя небрежным. Хотя не сказать, что это как-то помогло ему. Он спаси и себя, и Рукию, бесспорно. Отнял хогьёку Урахары, ради которого синигами всё и затевал, но у него была своя сфера, так что никакого реального успеха, кроме уязвлённой гордости. С другой стороны, а где украденный хогьёку? Король помнил, что держал тот в руке мёртвой хваткой. Вряд ли капитан его нагнал, иначе бы тут не проснулся. Оставалось два варианта.
— Что не так? — Киске заметил подозрительный взгляд собеседника.
— Где хогьёку? — спросил напрямую Изая, отслеживая реакцию учёного. — Я смог перехватить из его рук твою сферу прежде, чем отступить в проход между мирами. Ты её забрал?
Урахара посмотрел на него с откровенным шоком, едва перевариваемая услышанное.
— Понятно почему это «личные счёты», — тихо пробормотал он, почесав щеку. — Такого позора Айзен не простит.
— Ну так что? — удивлённый Киске был забавной картиной, но ответ нужен был уже сейчас.
— Нет, у тебя с собой ничего не было. Я бы заметил, — покачал головой мужчина в шляпе. — Но ты был в таком состоянии, что не удивлюсь, если хогьёку ты не удержал и тот затерялся в потоке корью, — как ни странно, создатель артефакта был даже воодушевлён таким раскладом. Видимо, самому так поступить не позволяли потенциальные риски, но теперь он чувствовал себя более свободным.
Вот и второй, а также последний, вариант.
— Тем лучше, — заключил Изая, не расстраиваясь потери. — Хотя потеря хогьёку на планах Соуске, видимо, никак не отразиться, — мрачно заключил он в конце.
А планы злого гения были прозрачны для Баррагана. Айзен пришёл в его царство и получил в своё распоряжение неисчислимое количество подопытных. Предложение силы со стороны заклятого врага ещё тогда королю не давало покоя, но теперь очевидно каким способом тот хотел её «даровать». Если так, а это так, то уже вскоре, а может и уже, ренегат общества душ получит в своё распоряжение настоящую армию пустых с подобием сил синигами.
Война.
Её кровавые отблески уже появились на горизонте.
В прошлом король бы брезгливо поморщился от пути гибридов. Нарушение «чистоты», предательство собственной природы, но теперь… теперь он видел в этом потенциал и свою будущую угрозу. Барраган и сам «запятнался», став единым с человеком. Это для бывшего него может и более приемлимо, чем уподобление «природным врагам», но не сказать, что сильно лучше. И такая позиция уже оказалась в прошлом. Пустые или синигами — в конце концов все они в своей основе являлись людьми. В прошлом, давным-давно, искажены и сильны, но факт есть факт. Всё, что разделяло расы трёх миров — эфемерные стены потенциала. И Айзен намеревался разбить их, ступая к своей цели.
— Надо подумать, — тряхнул головой Луизенбарн. — За кучей подробностей приду попозже, — он поднялся на ноги, чувствуя свои конечности донельзя вяло.
— Не смею задерживать, — достав свой веер, учёный прикрыл им нижнюю часть лица.
Путь до дома занял некоторое время. Ему не хотелось применять брингерлайт из-за общей усталости организма, да и вообще лишний раз применять духовную силу. Неудобно. Тем не менее нынешнее состояние было идеальным по сравнению с тем, что могло бы быть. Он мог разрушить тело и навредить душе — очень уж прочна взаимосвязь материального и духовного, особенно из-за таинственности природы собственных сил. А так, король подозревал, что без нежной руки Иноуэ тут не обошлось, за что можно даже поблагодарить девушки. Не то, чтобы ей это требовалось, но награждать слугу — не лишнее дело.