Один шаг, и вот он уже находился позади учёного.
Удар в спину это не совсем по царски, но… ему до этого не было дела. Тем более Куроцучи следовало ответить за попытку навредить Орихиме и самому королю ещё в обществе душ. Он нанёс удар, чувствуя как разрывается плоть, крошится позвоночник. Ладонь мягко обхватила сердце и продолжила движение, разрывая грудную клетку. Это смертельно, лишь на всякий случай использовал свою разрушительную силу, уничтожая «сон души» и «звено цепи» синигами.
— А-а-а… — невыразительно проблеял ошарашенный капитан.
— Ты жил в долг, который я тебе дал. За неуплату жизнь подходит к концу, — холодно проговорил Изая, раздавив сердце прямо на глазах учёного. — Доброго пути на перерождение. Или куда вы там синигами отправляетесь после смерти? — вытащив руку из тела жертвы, тот брезгливо стряхнул кровь, используя подчинение, а затем испепелил остатки Маюри потоком пламени.
Ни костей, ни праха.
— Барраган?.. — слабо прошептала Харрибел, не скрывая своего удивления.
— Для тебя «Ваше Величество», в ближайшее время, по крайней мере, — улыбнулся король, склоняясь над девушкой, чтобы затем применить своё подчинение для исцеления ран.
Она с каким-то шоком наблюдала, как он помогал ей. Тия считала, что у них были довольно… прохладные отношения, мягко говоря. Луизенбарн, которого она знала, скорее бы добил человека, решившего пойти против его воли. Тем не менее… он не был тем самым Барраганом. Слишком сильно изменился. Харрибел заметила это ещё в лас ночес, когда он пришёл спасти смертную девушку, но постаралась не придавать этому значению. Но в итоге бывший король пустых оказался прав. Для Айзена они всегда были лишь инструментами, и когда они не оправдали ожиданий, то их выкинули. И теперь жесткой призрак прошлого помогал ей. Всё стало… сложным.
— Вот так, — проговорил владыка, закончив разбираться с её ранами. Его позабавило, как девушка чуть недоверчиво ощупывала места былых травм. — Теперь разберёмся с этими тремя бестиями, — и переместился уже к прожаренным фрассьонам.
— Почему ты это делаешь? — не могла не задать вопрос Харрибел, но так, когда уже её подчинённые были исцелены, чтобы не помешать.
Он ответил не сразу, переместив фракцию к остальным «спящим красавцам», а затем помог уже истощённой Тии.
— Айзен выбросил вас, арранкаров, потому что вы остались в своей сущности пустыми. В чём-то самые ущербные существа в этом мире. Питаемые лишь собственной болью и стремлением к саморазрушению. Он ожидал, что сможет создать совершенство из ничего, но конечный итог лишь показал, что полноценным богом ему не стать, — тон короля был серьёзным, и хоть ему неприятно было подразумевать даже собственный недостаток, тем не менее это стоило признать. — Даже я, после всего случившегося, не могу отбросить свою пустоту, это моя суть. Я и есть пустота, которая бесконечно пожирает амбиции и желания без конечной цели. И пусть все с радостью отвергли меня, когда пришёл Айзен, но нельзя отвергнуть тот факт, что я всегда был и буду королём пустых, вашим королём, — он посмотрел на неё с мрачной ухмылкой. — Потому что я один из вас.
Её глаза на мгновение широко раскрылись от такой отповеди.
С этим было трудно спорить.
Она не могла после случившегося.
— Я не хочу возвращать как было. Не совсем. Теперь у арранкаров есть новый путь и я его покажу, иначе они обречены как раса, — он указал рукой на бессознательные тела. — Мне не с руки заморачиваться с воскрешением погибших и исцелением раненных. Наверное, сейчас мне даже проще было забыть о вас и наблюдать, пока в один день синигами не соберут силы и не истребят всех выживших. Честно говоря, кроме удовлетворения чувства собственной важности арранкары ничего не способны мне дать. Тем не менее я выбрал более трудный путь. Сохранить зачаток цивилизации, которую я строил тысячелетия. Цивилизации, которую провёл через революцию Айзен. Было бы глупо, если бы эти труды оказались пустой тратой времени, — и на этой ноте он закончил, чувствуя приближения знакомых реацу из гарганты.
— Значит… король… — задумчиво пробормотала Тия.
Из разрыва выскочили фрассьоны Баррагана, тут же склонившие свои колени в низком поклоне. Король же дал им распоряжение забрать бывших мертвецов и перенести их в лас ночес. Ну и сам отправился во дворец. На той стороне уже ждал Гранц, исполнив изящный поклон. После того, как гибель Соуске была подтверждена, как и чудовищная сила Баррагана, тот окончательно определился с объектом своего служения. И чего уж говорить… эволюция владыки ввела в экстаз алхимика, который всю свою жизнь пытался достичь совершенства. И теперь это совершенство предстало перед ним. Образец, который нельзя разрезать для изучения, но можно услужливо поинтересоваться о подробностях «возвышения».
— Заэль, передай распоряжение. Все арранкары не должны покидать пределов лас ночес. Когда же бывшие эспады очнуться, то пусть все прибудут в тронный зал на аудиенцию, — отдал приказ Барраган, медленно зашагав к своему законному трону.
— Будет исполнено, Ваше Величество! — подобострастно произнёс Гранц.
Король не спешил, пытаясь распробовать этот момент исполнения справедливости. Двери отворились. Тёмный зал, мрачность, впереди ступени, ведущие вверх, к возвышающимся над всеми трону. И он поднялся. Король провёл рукой по регалии власти. Ему не нравился этот стерильный дизайн и минимализм. Он сформировал образ, подчинение воплотило его. Трон стал массивнее. И его вид напоминал, будто тот был высечен из множества черепов.
— Так-то лучше, — удовлетворённо протянул Барраган, занимая своё законное место.
Теперь уже его тело начало меняться. Принимая форму ресуррексиона. Отныне вид регалии и самого правителя гармонизировали. Огни синего пламени вспыхнули в зале, едва-едва разгоняя мрак, но нагоняя успокаивающую и леденящую одновременно атмосферу смерти.
Осталось немного подождать.
Немного предаться ностальгии.
Давно он не испытывал этого чувства. Чувства абсолютной власти. Обманчивое, но оттого не менее сладкое. По меркам его жизни прошло всего-ничего с момента падения, а он снова здесь. Похоже баланс, который яро защищали синигами, всё-таки существовал и касался не только душ. Раз есть бог в лице короля душ, то должен быть и дьявол. Этому миру необходим правитель, законный, единый и истинный. А у него должны быть слуги.
Фрассьоны решились войти, склонив колени и не поднимая голов. Их почитание не позволяло им выразить неуважение любым иным способ. Затем пришла Неллиэль, которая с удивлением его осмотрела, но ничего не сказала, так как за ней последовали и другие. Живые и вернувшиеся из мёртвых представали перед ним. У всех были разные эмоции. Тия была в ожидании, члены трес сифрас смотрели на него с ожиданием и долей страха, Гранц был полон внешнего почитания и верности, Гриммджоу выражал своим видом пренебрежение, но нельзя отрицать его настороженности. Нойтора молча смотрел на него, стараясь не выделяться, попутно показательно игнорируя Неллиэль. Луппи Антенор был опаслив, Зоммари будто чем-то вдохновлён, а Старк был задумчив. Они приходили и приходили, но пока не смели ничего говорить.
Барраган был известен в прошлом — ничего не сказать. Репутация делала своё дело. Вдобавок, многих он спас от смерти, другим подарил жизнь. Вкупе со всем вышеописанным он был даже не живой легендой, а отчасти образом религиозным. Бог-король как-никак.
— Вы ждёте и гадаете, как я планирую поступить? — заговорил король, разрывая эту невыносимую тишину. — Кто-то из вас боится, кто-то подумывал о свободе, раз уж Айзен пал. Я никого не держу. Вы можете уйти из лас ночес, если захотите. Но стоит понимать, что ничего более. Борьба со мной бессмысленна, попытки отыграться в мире живых — смертельны. Всё, что мне нужно, это желание следовать за мной. Я хочу сохранить арранкаров не просто как вид диких зверей, но как полноценную расу, — в этой форме его голос был мощным, грубым, немного хриплым, но не лишённым завораживающего изящества. — Нет регресса, нет нужды сильным убивать слабых, но нет и цели. И вот цель, которую я вам дарую. Создать место, где мы сможем существовать так, как заслуживаем. Дом, который нужно защитить.