Митька пытался изобразить понимание, но Богдан видел скользящую в глазах друга тоску. Тому было жалко его и непонятно, зачем так мучить себя бесполезными воспоминаниями о женщине, поломавшей его жизнь. Богдан испытывал и раздражение, потому что хотел, чтобы Митька смог понять, и благодарность, оттого что у него есть друг рядом.
Наконец, он решился закончить монолог и разорвать затянувшуюся паузу:
— Я не мог понять, о чем она, если честно. Лиза любила аллегорические примочки, недосказанность и провокации. Я просто промолчал. Подумал, если открою рот, ей окончательно снесет крышу и будет новый скандал. Тогда она посмотрела на меня и добавила: «У меня есть новое одеяло». И все, что мне пришло в голову в тот момент, спросить: «Тебе стало теплее?» Она улыбнулась, холодно так, отчуждено и ответила: «Нет. Я сейчас сижу и думаю. Ведь они снова придут. А я чувствую, что больше не хочу делиться. Это самое ужасное». Через месяц она меня бросила.
Митька свел брови к переносице. Потом деланно засмеялся и ткнул Богдана кулаком в плечо:
— Хватит, Дан! Что женщины могут понимать в дружбе, скажи мне? Им нужна приятельница для похода за тряпками и возможность поныть о сломанных ногтях. Они понятия не имеют о настоящей преданности или поддержке. Пока ты тут размазываешь по креслу сопли, наше расследование стоит на месте. А у меня есть настораживающая информация, по которой я должен получить подтверждение или опровержение как можно скорее. Возьми себя в руки, друг. Понимаю, бывает тяжко. Но ты не можешь заниматься самокопанием в рабочее время. Мухи отдельно, Дан, котлеты отдельно. Я настаиваю. Приступай к делу и немедленно. Нам необходимо свести воедино все, что удалось накопать. Так о чем вы говорили с Ивором?
Богдан разозлился, но состояние раздраженности помогло ему стряхнуть меланхоличную угрюмость. Да, Митька мог быть жестким и даже циничным, когда это требовалось. Но в то же время Богдан понимал, почему напарник разговаривает с ним в таком тоне. Знал, что Митька — тот друг, который, несмотря на позерство, хитрость и изворотливость, на возможную агрессивность по отношению к другим людям, с ним куском одеяла поделится сразу, не раздумывая.
— Здесь информация по техникам. — Богдан вытащил из кармана маленькую коробочку и передал Митьке. — Все технические данные, отчеты, копии документов и протоколов, а также записи переговоров спасательной операции. Начиная с Яшиной находки и заканчивая опечаткой корабля. Теперь по Ивору. Я сделал кое-какие записи, но рассчитываю пойти к нему еще раз. Поясню зачем. Оказывается, когда на станцию прибыл контактер, они сразу же плотно занялись изучением Януса. Дабы подготовить почву смельчакам.
Митька фыркнул, а Богдан сказал хмуро:
— Я про тех, кто реально будет общаться с представителями цивилизации в обозримом будущем. Так прозвучала официальная формулировка в запросе на исследовательскую деятельность, поданном Альберту. Оказывается, еще за четыре года до возвращения Эмилии Линговой на станцию завезли партию оборудования. Очень дорогого, кстати. Специальные датчики, микрокамеры, много чего, упакованное в аккуратные автономные капсулы. Эти штуки позволяют записывать не только картинку, но и звуки в разном волновом диапазоне, в том числе считывать мозговые волны… Там специфика и терминология, в которой я не шарю вообще. Однако я все же не поленился и скопировал архивы, на всякий случай. Работка для спецов на Земле. Надеюсь, нам все разжуют попозже?
Митька кивнул. Взгляд его стал острым, как бритва, и между бровями легла задумчивая складочка.
— И?
— Расшифровкой и изучением материала занимался Ивор, в анкете которого забыли упомянуть его почти профессиональное хобби — лингвистику. Он составил шикарную базу по языкам Януса и подготовил начальные обучающие программы. Вместе с контактером они довели эти программы до ума. Фактически уже можно выучить так называемый общий язык, распространенный на планете, плюс получить представление о десяти диалектах и двух тайных наречиях. И все гений Ивора Джерски. Активную помощь от Кристиана и Милана Ивор получал только последние полтора года… А, совсем забыл! Общий язык представляет собой некую смесь условно-человеческого, языка ящеров и мешлингов. Конечно, без уникального оборудования сделать такую работу за такой смешной срок было бы невозможно. Но вклад в изучение Януса Джерски, Вайдера и Калевского огромен. Почему же тогда Кристиан так внезапно уволился? Нелогично. У него открывались блестящие перспективы.