Святые угодники. Каждая девушка заслуживает такую ванну.
Через пару минут ванна была заполнена - еще одна удивительная особенность - и я опустилась в дымящуюся горячую пену. Холод в пальцах на ногах и боль в спине тут же растворилась. Единственное, чего не хватало...
Кинича.
Я безнадежна.
- Так вот куда ты пропала. - Его лицо оттенка кофе с молоком и мерцающие бирюзовые глаза появились в поле моего зрения.
Сосредотачиваясь, я всосала воздух, чтобы не расплыться в лужу от желания.
Факт: он лишает меня возможности дышать, создавая вакуум в моей ментальной атмосфере.
Факт: Я хотела этого мужчину, даже больше чем своего пятизвездочного мистера Бабл.
Факт: что-то в нем не так, и я собираюсь выяснить что именно.
Из области фантастики: Я собираюсь проявить хладнокровие.
Он заметил пену, покрывающую мое обнаженное тело.
- Прости, - нервно сказала я. - Просто я соскучилась по своей ванне. И какой сюрприз! У тебя точно такая же, как и у меня.
Ник выгнул бровь.
- Шучу.
- О, - кивнул он. - Мне просто стало интересно, как это возможно. Ванна специально сделана человеком из Японии, который принимает только золотые слитки в качестве оплаты.
Я вопросительно нахмурилась на него.
- Это шутка, - сказал он. - Кто носит в наши дни золотые слитки.
- Точно не я. Слишком тяжелые. Я предпочитаю золотые монеты, - весело сказала я.
- Точно. Так гораздо легче транспортировать и спрятать.
Хм-м-м-м... ага.
- Я собиралась уже выходить, - сказала я, - Так что если ты хочешь поговорить....
- На самом деле, - он поднял руки, призывая меня оставаться в джакузи - Возможно так будет проще поговорить с тобой, пока ты расслаблена.
- Звучит, как то не очень обнадеживающе.
Мое сердце забилось с низкой частотой ударов.
- Это ни хорошо, ни плохо, это просто то, как есть.
Откровенно говоря, после всех пережитых странностей, меня уже ничто не могло привести в такое состояние, чтобы я повелась на слова "это просто то, как есть".
Такое ты обычно говоришь о большой заднице или веснушках. Ты даже можешь так сказать о дождливом дне или ужасной картине. Но не об этом. Нет. Поскольку независимо от того, что он собирался рассказать, это будет грандиозным. И странным.
Я нажала кнопку в джакузи, чтобы отключить струю.
- Я вся во внимании.
Я схожу с ума.
Ник откашлялся, его проницательные глаза переливались от глубоких оттенков зеленого до аквамарина.
- Я еще не говорил об этом с человеком, поэтому будь ко мне снисходительна.
- Че... человеком?
Хорошо, что я пописала, прежде чем залезла в ванную.
Ник почесал подбородок. Его густая, темно-коричневая щетина, как я потом заметила, несколько темнее, чем его волосы с золотистыми прядями и густые цвета карамели ресницы. Боже, он был великолепен. Больно просто смотреть на него. Не то что бы это останавливало меня.
- Полагаю, нет легкого пути об этом сказать, - его голос опустился на октаву. - Во-первых, я хочу четко дать понять, что не знаю, почему Мааскаб тебя преследуют. Но намерен выяснить.
- Что такое, Мискииб?
- Мааскаб.
- Ладно. Какая разница.
- Изначально они были группой жрецов Майя, которые поклонялись темным силам. Они грабили, убивали и насиловали, все во имя священной миссии, чтобы захватить власть. В конце концов, их кровожадность привела к краху цивилизации Майя. Сегодня они в тысячу раз сильнее и нацелились гораздо выше.
Вот дерьмо. Они хотят меня? Меня! Какого хрена! Почему меня? Есть ведь другие? Семь миллиардов на планете. Почему я?
Я выскочила из воды, не в состоянии сдержать порыв бежать, словно маленький кролик, боящийся быть проглоченным голодным волком.
- Пожалуйста, скажи, что ты шутишь!
Ник замер. Его глаза опустились чуть южнее от моего лица.
- Я...я... во имя Богов, женщина, ты так чертовски сексуальна.
Я моргнула и посмотрела вниз, на то, как пена скользила по моей обнаженной коже, опускаясь обратно в воду.
- О! - я перекрыла руками стратегические места. - Кинь мне полотенце! - Не то, чтобы он не видел меня во всей моей обнаженной красе, но это не значит, что у него теперь есть постоянный пропуск.
Ник не сдвинулся с места и продолжал пялиться на мою грудь.
Я села обратно в воду.
- Полотенце?
- Конечно. - Он указал на кучу сложенных полотенец возле раковины в плетеной корзине.
- Смешно. Ты не мог бы дать мне одно из них?
Ник посмотрел на полотенца, затем на меня. Порочная ухмылка на его лице сделала до-си-до[12].
- Извини. Они далеко не свежие.
Я фыркнула в знак протеста.
- Хорошо. Тогда я остаюсь.
- Разве я тебе не говорил, что обладаю невероятной выносливостью? Мне нужен час или два на сон каждой ночью... ой. Подожди. Должен ли я это тебе говорить. Потому что мы и так ужились. Верно.
Что? Самодовольный сукин...
- Никто из нас не уверен, что мы той ночью "ужились". И если мы все - таки сделали это, то кто сказал, что ты произвел на меня впечатление своей удивительной выносливостью?
- Потому что по-другому и быть не может.
Я тихо прошипела:
- Ты такой высокомерный...
- Высокомерный? - Он моргнул. - Да, полагаю это дар.
- Ник. Прошу, или говори и давай с этим покончим, или уйди, чтобы я смогла взять полотенце. Это уже не смешно.
Улыбка сошла с его полных губ... полных губ, которые я мечтала всосать и облизать. Полные губы, которые, пожалуй, вытворяли такие вещи с моим телом, в таких местах и такими способами, как никто до этого не делал.
Он встал, выпрямился, и я заметила, что на нем пара белых льняных брюк и рубашка на пуговицах — верхняя часть стратегически открыта, так что можно было разглядеть твердый рельеф его живота.
Боже, он великолепен. Даже аромат Кинича меня возбуждал.
Он присел на край ванны и стал кружить пальцем по воде.
- Вода остыла. Позволь подогреть ее для тебя. - Через несколько мгновений температура воды подскочила градусов на десять.
- Как ты это сделал?
Он уставился в одну точку, пока продолжал пальцем вырисовывать круги по воде.
- Еще один дар. Нас всего четырнадцать, и у каждого есть свои уникальные способности.
Мои глаза сосредоточились на его изысканном, безупречно мужественном лице. Может быть, я не хотела видеть этого прежде, но, присмотревшись, заметила странное сияние на его светло-коричневой коже.
Даже золотистые блики в его карамельно-каштановых волосах, казалось, искрились красными и золотистыми вкраплениями. И цвет его глаз: когда я всматривалась в них, они переливались тысячью оттенков бирюзы, аквамарина, небесно-голубого и зеленого щербета.
Кто он? Каким бы не был ответ, он точно не человек. Нет.
- Продолжай, - протянула я
- Пенелопа, этот мир полон чудес. Жизненных форм самых удивительных видов. Полон чудесами природы, Вселенной, и я одно из таких чудес.
Чудес?
Чудеса - это ходить по воде или быстро исцеляться. Или то, что программу "Факты с Джеси Шором" еще не закрыли. Или то, что эскимо стоит всего пять центов.
Но если слово "чудо" было особенностью его вида, тогда...
- О, Боже мой, ты ангел?
Кинич опустил голову.
- Боже, нет! Я ... Бог. Бог Солнца. Ангелы пугают с их фанатизмом к добрым делам. - Он скорчил кислую, неприятную рожу.
Что он сказал...
- Бог? Ха-ха. Очень смешно.