— Запомните, мисс Вселенная, вы тоже можете выглядеть, как охотница за чудовищами. Только используйте крем для лица фирмы «Луарих».
Я спустился вниз и приготовил себе сэндвич с майонезом.
Два дня проплыли, как подтаявшие айсберги — серые, спокойные, холодные. Я изучал собственные чувства и свои неясные мечты. Затем я позвонил в Лайфлейн и проверил свой счет в банке.
— Собираешься что-то покупать? — поинтересовался Майк.
— Собираюсь домой, — огрызнулся я.
— Вот как?
— У меня нет другой работы, кроме как служить приманкой. Майк. Черт с ним, с Икки! Черт с ней, с Венерой и предприятиями Луарих! И с тобой черт, кстати!
У него поднялись брови.
— Что это значит, Карл?
— Я год ждал эту работу. И вот я здесь. А теперь я решил, что эго плохое занятие для такого неженки, как я.
— Ты знал об этом, когда подписывал контракт. Неважно, что ты делаешь, пусть даже продаешь крем для лица — если работаешь на продавцов крема для лица.
— О, не это мучает меня. Я согласен, что реклама сидит у меня в печенках, но «Тенсквер» всегда был рекламным судном с тех пор, как впервые вышел в море.
— Что же тогда?
— Добавляются пять или шесть факторов. Главный фактор, что я больше не боюсь. А когда-то это много значило для меня, теперь же — нет… И… Я начинаю чувствовать жалость к Икки.
— И тебе уже не хочется поймать его?
— Я поймаю его, если он придет смирно, но я не хочу подставлять свой затылок, чтобы заставить его ползти в Хопкинс. Я сворачиваю это дело и отправляюсь на Марс, а уж оттуда домой в ракете первым классом. Банкротство на Венере ничего общего с трестом на Марсе не имеет, и у меня есть деньги в запасе, которые я храню там, куда коррупция не доберется. Собираюсь купить себе большой дом на Южном побережье Флориды, и если тебе случится искать работу, ты сможешь остановиться у меня. Ты будешь открывать для меня бутылки.
— Ты большой осел! — сказал мне Майк. — Я слышал, что болтают о вас с этой парфюмерной львицей. Осмелюсь посоветовать тебе, приманка, постарайся удержать для себя то, что ты поймаешь…
Я обернулся.
— Если тебе когда-нибудь нужна будет работа, разыщи меня.
Я спокойно закрыл за собой дверь.
День чудовища начался обыденно, как и любой другой. На телемониторе ничего не было. Я как раз занимался ревизией своего снаряжения. И тут поступил сигнал.
Итак, вниз, в пучину! Я опустился на глубину около двухсот девяноста метров. Тросы чернели слева, и я следовал вдоль них. Беззвучная мокрая ночь, а я мчался своей дорогой, как глупая комета хвостом вперед. Я поймал линь, скользкий и гладкий, и начал насаживать приманку. Далеко внизу появилась какая-то тень, как если бы в глубине кто-то открыл огромную дверь. Я никогда раньше не погружался так быстро.
К этому времени я все еще не осознал, что это навстречу мне поднимается Икки.
Я безмятежно привязывал грузило, затем закрепил наживу и бросил линь, когда огромный грубый черный остров уже вырос подо мной.
Я направил вниз лучик фонарика. У Икки был открыт рот. Мне оставалось только превратиться в кролика.
Волны смертельного страха помчались к пяткам, желудок мой сжался.
Только одну-единственную вещь оставалось сделать мне. Непонятно только, как мне удалось до нее додуматься. Я бросил вниз остальные свои грузила.
Я мог бы считать движения чешуйчатых век, прикрывавших его глаза.
Еще четыре метра, и я поцеловал его сверкающие челюсти выбросами компрессионного воздуха и в то же время резко рванулся в сторону и вверх. Позже я уже не знал, преследует ли он меня или нет. Я начал терять сознание в ожидании быть съеденным.
Выбросы воздуха прекратились, и теперь я едва двигался. Затем почувствовал судороги. Еще минута — и кролик закричит. Осталась одна секунда, чтобы определить… и чтобы проститься с жизнью, — добавил я сам себе. — Нет, кролик, мы не будем с тобой метаться перед глазами охотника. Затаимся.
Вода стала зеленой, затем желто-зеленой. Вот и поверхность.
С удвоенными силами я поплыл к «Тенскверу». Волны толкали меня вперед. Мир сузился, и я закричал издалека:
— Он преследует меня!
Огромная тень, удар волны. Линь тоже казался живым. Может быть, я сделал что-то неправильно? Что же там с приманкой?
Я помню, с чего все началось несколько миллионов лет назад: одноклеточный организм, потом с трудом появилось земноводное, потом тварь, дышащая воздухом. Откуда-то свысока послышался голос: