— Он ходит кругами!
Я снова превратился в Хомо Сапиенса, затем продвинулся еще на шаг вперед и уподобился человеку, мучающемуся с похмелья.
— Не вздумай вставать!
— Мы поймали его? — прохрипел я.
— Икки все еще сопротивляется, но мы держим его на крючке. Мы думаем, что он принял тебя за экзотическое кушанье.
— Мне тоже так кажется…
— Ну-ка вдохни вот это и помолчи. — Какая-то воронка возникла над моим лицом. — Вот, хорошо! Возьми, выпей чашечку!
— Он плавал на ужасной глубине, гораздо ниже возможностей нашего видеофона. Мы не могли бы зафиксировать, пока он не решил всплыть…
Я начал зевать.
— Мы отнесем тебя в каюту.
Мне удалось достать нож.
— Попробуй только, и у тебя одним пальцем станет меньше.
— Нет, тебе явно надо отдохнуть.
— Тогда принеси мне еще пару простыней. Я останусь здесь. — Я резко закрыл глаза и лег.
Кто-то тряс меня за плечо. В воздухе было пасмурно и холодно. Прожекторы бросали желтый свет на палубу. Я лежал на койке возле центральной полусферы, закутанный в шерстяное одеяло, и весь дрожал.
— Все кончилось в одиннадцать часов. Ты ничего больше не увидишь интересного. — Я почувствовал во рту вкус крови.
— Попробуй это.
Вода. Я не смог проглотить ее.
— Не спрашивай меня о здоровье, — сказал я. — Я знаю, ты хочешь меня об этом спросить. Воздержись, пожалуйста. О’кей?
— О’кей! Не хочешь ли спуститься в каюту?
— Нет. Лучше подай мне пиджак.
— Вот он.
— Что делает Икки?
— Ничего. Он опустился глубоко. Наркотик он проглотил, но все еще остается внизу.
— Когда он показывался в последний раз?
— Часа два назад.
— А что Джейн?
— Она никому не позволяет входить в слайдер. Послушай, Майк хочет, чтобы ты пошел туда. Он тут, за стеной полусферы.
Я сел и огляделся. Майк смотрел на меня и жестикулировал. Я тоже помахал ему в ответ, опустил ноги с. кровати и сделал два глубоких вдоха. В животе шевельнулась боль. Я встал на ноги и пошел к Майку.
— Хватает еще мужества? — спросил тот.
Я посмотрел на экран видеофона. Икки не было видно, слишком глубоко он сидел.
— Выпьешь?
— Да, кофе.
— Кофе нет.
— Давай коньяку. В конце концов он, как и кофе, тоже коричневая жидкость, обжигающая желудок. У тебя в нижнем шкафчике есть немного. Не надо чашечки. Давай стакан.
— Как грубо! — сказал он, но налил.
— Как хорошо это у тебя получается. Практиковался в этой работе?
— В какой работе?
— В той, что я предлагал тебе на случай банкротства.
— Эй, смотри! Пятно на экране!
— Просыпайтесь, мадам, просыпайтесь! — крикнул Майк в глубину бокса.
— Спасибо, Майк, я сейчас, — отозвалась она.
— Джейн!
— Помолчи! Она занята!
— Видно что-нибудь на экране?
— Теперь — ничего. Ничего…
— А может, что-то есть?
— Посмотрим, — буркнул я и отошел прочь.
«Тенсквер» двигался. Слева от меня вся вода была теперь белая и кипела. Бесконечные спагетти кабелей со скрежетом раскручивались и уходили в глубину.
Я постоял какое-то время у борта, потом повернулся и пошел в каюту. Еще два часа боли. Через четыре вроде полегчало.
— Наркотик действует на него?
— Да.
— Что с мисс Луарих?
— А что с ней может случиться особенного?
— Наверное, устала до полусмерти?
— Возможно.
— Что ты собираешься делать?
— Что положено. Для этого она и составляла контракты. Она знает, что может произойти.
— Я думаю, ты сможешь его вытащить.
— Допускаю.
— И она тоже так думает?
— Тогда пусть она и попросит меня об этом.
Икки в эту минуту двигался в своем наркотическом сне на глубине тридцать метров.
Я снова вышел на палубу и прошел мимо слайдера. Мисс Луарих даже не взглянула в мою сторону, лишь бросила через плечо:
— Карл, иди сюда!
— Это приказ?
— Иди сюда, пожалуйста!
Я вошел в помещение и сел за монитора И на экране Икки поднимался.
— Толкнуть его или будем тащить?
— Зачем? Он сам подошел, как котенок к блюдечку.
Монстр плыл на глубине десяти метров.
— Поиграем с ним, перед тем как вытащить?
— Не стоит.
Она повернула Икки вверх. Оставалось пять метров, четыре… На глубине двух метров сработали захваты. Мы поймали его.
Экипаж уже увидел Икки. А тот почувствовав путы, начал бороться. Охотница дала натяжку на тросы, подняла узел захвата.