Голубая звезда появилась в центре водоворота, и он смотрел на эти спиральные разводы, затем вылетел как камень из пращи.
– Тот разрушенный город Пей-ан, ничего кроме необычной реликвии, – сказал он, махнув, – когда ты рассматриваешь целую планету в этой форме.
Джакара вглядывалась в то, что осталось от Манхеттена.
– Я видела картины, – выговорила она в конце концов, – но…
Он кивнул.
– Я возьму тебя сегодня на Миссисипи. Я покажу тебе где когда-то была Калифорния.
Он активировал экраны, один за одним, и запечатленные спутником пестрые картины других уничтоженных мест.
– Это полная картина, – сказал он.
«Почему, черт возьми, он делает это? – подумал Морвин, притворяясь, что с того места, где стоит, изучает кратер. – Где бы ни нашел он ту девушку, он превратил бы ее в такую же, как он. Путь, о котором она говорила за ужином прошлым вечером… Еще год и она будет еще хуже, чем он. Может уже. И это то, что нужно, чтобы быть командиром флота? Сила склонить к тому же образу мыслей, как его собственный? Не мое дело, но она кажется так молода… Может это я тот, кто нуждается чтоб его переубедили. Может они правы. Я зажирел со времен войны, пока люди продолжали бороться. Что это если не предательство своего дела? Подразумевается, что так или иначе Капитан выигрывает? Там, вероятно, не будет больших внешних перемен. – Материал для новостей. Нереально… Пока… Я развиваю овечьи настроения? Или заигрываю со сновидением слишком долго? Девочка должна едва помнить конфликт, но она с ним. Для чего он ее предназначает?»
– Это довольно ужасно, – он обнаружил, что говорит, переводя глаза с девушки на экран. Затем через некоторое время:
– Капитан, почему вас вдруг заинтересовали эпидемии?
Малакар изучал его полминуты, затем:
– Это мое новое хобби.
Морвин взял свою трубку и зажег ее.
«…Несомненно, неважно чувствует, – решил он. – Хотя что они могут планировать? Когда я сделал этот чертов шар для него, это напомнило мне о вещах, что я забросил много лет назад. Что станет с девочкой, хотел бы я знать? Будет ли она брошена волкам, как те другие, чтобы умирая, молиться за него, все еще веря, что он прав? Она должна выйти. У нее многое еще впереди, Чтобы расточать это на таком пути. Еще я завидую тому виду почитания, чем бы ни являлся ее объект. Желал бы я знать, как опасна будет его новая тактика? Возможно… Кто-то должен присмотреть за девочкой.»
Он выпустил дым. Погладил свою длинную красную бороду.
В конце:
– Я тоже интересуюсь эпидемиями, – проговорил он.
Первым живым, что он увидел в то утро, был юноша, бредущий по узкой и пустынной дороге. Когда он оказался рядом, Хейдель вышел из-за кустов и встал перед ним. Он слышал его возглас:
– Великий Боже! – и затем вытянул свой распухший палец.
Сила была с ним. Он почувствовал, как она двигается внутри него, затем выпрыгивает, как пламя через брешь.
Юноша покачнулся, уже падая, затем снова выпрямился. Он дотронулся рукой до своего лба.
– Кто вы? – спросил юноша.