— Итак, мы устроимся здесь?
Я кивнул головой.
— Мне тоже хотелось бы, но вряд ли удастся. Эта женщина чересчур много о себе думает. Она хочет сама управлять слайдером, да вряд ли ей это удастся.
— Ты уже видел ее?
— Да.
— И давно?
— Четыре или пять лет назад.
— Тогда она была ребенком. Откуда ты знаешь, как она сможет справиться с делом?
— Я знаю. Она изучит каждую отмель и будет все время читать лоцию. Она основательно изучит любую теорию. Ты помнишь, мы были вместе, когда Икки разнес нам полплота?
— Разве можно позабыть такое?
Он почесал подбородок.
— Так вот, хоть она и способна на многое, но нас впереди ждет еще и не такое приключение.
— Может, ты и прав, но когда я знал ее, она была просто богатой ведьмой.
— И она не была блондинкой, — добавил я.
Он зевнул.
— Давай что-нибудь перекусим.
Мы так и сделали.
Когда я был молодым, то считал, что быть рожденным морским созданием — высшее благо, даримое природой лишь избранным. Ну а остальным остается лишь стремиться к этому идеалу. Я рос на побережье Тихого океана и проводил каникулы на Средиземном море. Целые месяцы я жил, торгуя кораллами и играя с дельфинами. Рыбачил повсюду, где была рыба, огорчаясь тому, что не могу побывать там, где живут эти серебристые создания. Когда я стал старше, мне захотелось ловить рыбу покрупнее, и не было в Солнечной системе существа, исключая разве что секвойю, крупнее, чем Икки.
Я положил в бумажную корзинку две хороших булочки и наполнил термос кофе… Извинившись, покинул камбуз и направился в свою каюту. Нажав несколько кнопок, я услышал знакомый голос:
— Это ты, Карл?
— Ты прав, Майк. Выдай мне какого-нибудь сока, жирная крыса!
Пока он раздумывал над этими словами, я успел налить себе третью чашку кофе и выкурить сигарету.
— Слушай, а почему это я — толстая крыса? — послышался наконец его голос…
— Просто так. Ты знаком: с этими репортерами из 16-го ангара?
- Да.
— Вот поэтому-то ты и есть толстая крыса. Понял?
— Ты не прав, — ответил Майк.
Мои последующие комментарии были прерваны, когда я нажал кнопку лифта, и словно уши слона хлопнули за мной. Я поднялся и отрегулировал лифт. Убрав боковые поручни, я спрятал их в паз. Посередине корабля я остановился на перекрестке, опустил боковые поручни и убрал продольные. Затем я скользнул на правый борт, остановился на полпути между смотровыми башнями и двинулся к электрощитку, не пролив при этом ни капли кофе.
Вспыхнул экран. Я поправил настройку и взглянул на очертания дна под судном.
— О’кей!
Подъемник не был заблокирован. Я решил поднять его над головой.
— Чисто, — прокомментировал Майк.
Я нажал на выключатель.
Человек-приманка должен сделать так, чтобы зазубрины снастей выглядели соблазняюще. Они совсем не похожи на рыболовный крючок. Кабели имеют полые шипы, которые могут закачать любую порцию наркотика в неосторожное животное. Икки хватает приманку, которую подергивает перед ним специальный процессор компьютера, затем рыбак выдвигает зазубрины.
Я поправил руками крепления на консоли, проверил готовность емкостей для наркотиков: они были еще пусты. Я нажал кнопку заполнения.
— Полны до самого горлышка, — сообщил немного погодя Майк.
Я ослабил натяжение кабеля, проверил готовность снасти перед воображаемым животным. Затем я великодушно позволил ему убежать, раскачивая подъемник, имитируя этим скорость его улепетывания.
Включился кондиционер, я снял рубашку, но все равно было очень жарко. Я знал, что жара спадет ночью, но не раньше. У меня были весьма туманные представления о расписании движения хопперов. Я не видел прибытия Джейн, иначе спустился бы к ней. Она нарушила мою сосредоточенность, сильно хлопнув дверью.
— Ты мог бы объяснить мне, кто разрешил тебе двигать с места на место слайдер? — спросила она.
— Так займись этим сама.
Я пошел, а она села на мое место. Одета она была в коричневые брюки, мешковатую блузу и волосы ее были зачесаны назад по-деловому.
Щеки ее раскраснелись, но вовсе не от жары. Она набросилась на табло с забавной торопливостью.
— Голубой сигнал, — заметила она, указав пальцем с фиолетовой краской на ноготке.
Я принужденно зевнул и медленно застегнул рубашку. Она бросила на меня косой взгляд и проверила регистры. Я же вывел изображение лота на экран. Она на секунду повернулась ко мне, возбужденно сказав:
— Красный сигнал!
Я кивнул в знак согласия.
Она работала с подъемником, демонстрируя мне свое умение. Я и не сомневался, что она прекрасно знает, что надо делать, и она тоже не сомневалась, что я не сомневаюсь.:
— Если ты хочешь знать, — сказала она, — ты не должен даже находиться поблизости от этого места. Тебя наняли только лишь как человека-приманку. Запомнил? И уж никак не в качестве оператора слайдера! Приманкой! Твоя обязанность состоит в том, чтобы спрыгнуть с плота и попасть на стол для нашего друга-монстра. Это, конечно, опасно, но ты получишь за это приличную зарплату. Есть вопросы?
Она нажала на кнопку, а я улыбнулся в ответ.
— Никаких. Но ваш покорный слуга достаточно квалифицирован, что бы танцевать у дисплея джигу, и если ты нуждаешься во мне, то я поработаю за двойную плату.
— Мистер Девитс, — сказала она. — Я вовсе не хочу, чтобы у дисплея находился нерасторопный оператор, тем более плясун джиги.
— Мисс Луарих, в игре с Икки еще не было победителей!
Она отвернулась и прервала связь. В эту минуту слайдер встряхнуло. Мы откатились метра на два назад. Она поднялась по стене, и мы снова покатились вдоль желобка.
Замедлив движение, она перевела поручни, и нас встряхнуло с лязганьем и бросило в правый угол плота. Экипаж пополз прочь от люка, когда мы подъехали к лифту.
— В будущем, мистер Девитс, не входите в слайдер без приказа, — сказала она мне.
— Не переживай, девочка моя! Я не шагну внутрь, даже если мне прикажут, — ответил я. — Я числюсь здесь как человек-приманка. Запомнила? Если тебе потребуется моя помощь, надо будет хорошенько попросить меня об этом. Запомни, хорошенько попросить!
— Посмотрим, — улыбнулась она.
Мы оставили эту тему и направились каждый в своем направлении, после того как слайдер успокоился в своем ложе.
Поздно ночью мы с Майком зашли выкурить по трубочке в каюту Мал-верна. Ветер гнал волны, упрямый стук дождя и гром над головой превратили палубу словно в жестяной барабан.
— Плохая погода, — сказал Малверн.
Я кивнул. После двух отделок, обитая деревянной плиткой и панелями из красного дерева, которые я вывез с Земли, каюта выглядела просто чудесно. Мы сидели за крошечным освещенным столиком и сквозь стекло отражались в коричневом свете сумерек.
— Как здесь хорошо!
— Что же происходит сейчас под нами в пучине в такую ночь?
Я, пуская колечки, думал об этой самой пучине. Метеорная быстрота движения внезапно проскакивающей мимо вас рыбы, покачивание огромных водорослей и зеленые тени рифов проплыли в моей памяти. Я подумал, что космический корабль в полете чувствовал бы нечто подобное, если бы космический корабль, конечно, мог что-нибудь чувствовать, пересекая миры — сверхъестественное спокойствие, мирное, как сон.
— Темным-темно, — сказал я, — и на глубине нескольких сажен отсутствует зыбь.
— Еще восемь часов — и надо идти на палубу! — сказал Майк.
— Дней через десять-двенадцать будем на месте, — заметил Малверн.
— Интересно, что сейчас делает Икки.
— Спит на дне с мисс Икки, если у него есть хоть какой-то мозг!
— Нет, мозга у него нет. Я видел древние скелетные останки, собранные на побережье.
— Костяк был в сохранности?
— …Полностью во плоти он был около сотни метров в длину. Правильно, Карл?
Я согласно кивнул.
— …И не очень большая черепная коробка для такой массы.
— Внутри ее было гораздо просторнее, чем в нашем кубрике!
Такие вещи нельзя говорить в дождь, когда мир снаружи — это только гулкая пустая палуба. Мы откинулись в креслах и выпустили потом облака дыма.
— Наша хозяйка не одобряет браконьерскую ловлю!