Воин засмеялся.
— Жрец, не желающий верить! Я тоже. Меня это смешит. На-ка, купи себе бочонок сомы… для жертвенных целей.
— Спасибо, воин. Куплю. Не пойдешь ли ты со мной на небольшое возлияние в честь Храма?
— Клянусь Кали, пойду! — сказал воин. — Только ненадолго.
Он пошел со жрецом в центральное здание и спустился по лестнице в келью, где стоял бочонок сомы и две чашки.
— За твое здоровье и долгую жизнь, — сказал воин, поднимая чашку.
— За твоих ужасных покровителей — Яму и Кали, — ответил жрец.
— Спасибо.
Они залпом выпили крепкое питье, и жрец зачерпнул еще две чаши.
— Согреть горло в холодную ночь.
— Отлично.
— Приятно видеть, что некоторые путешественники уезжают, — сказал жрец. — Их набожность обогащает Храм, но они очень сильно утомляют служителей.
— За отъезд пилигримов!
— За отъезд пилигримов!
— Я думаю, что большинство их прибыло, чтобы увидеть Будду, — сказал Яма.
— Это правда. Но с другой стороны, они не хотят вызвать этим вражду богов. Так что, прежде чем идти в пурпурную рощу, они обычно приносят жертвы или дают Храму на молитвы.
— Что ты знаешь о так называемом Татагатхе и его учении?
Жрец отвел глаза.
— Я жрец богов и брамин. Я не желаю говорить об этом человеке.
— Значит, он насолил и тебе тоже?
— Хватит! Я пояснил тебе свои желания. Об этом я разговаривать не буду!
— Это не имеет значения. Оставим. Спасибо тебе за сому. Спокойной ночи, жрец.
— Спокойной ночи, воин. Пусть боги улыбаются на твоей дороге.
— И на твоей тоже.
Поднявшись по лестнице, Яма вышел из Храма и пошел через город.
Когда он подошел к пурпурной роще, на Небе было три луны, за деревьями слабо светили костры лагеря пилигримов, в небе над городом сияли отсветы огня. Влажный ветер шевелил растительность.
Яма бесшумно вошел в рощу.
Выйдя на освещенное место, он оказался перед рядами неподвижно сидящих фигур. Все они были в желтых плащах с капюшонами, натянутыми на головы. Они сидели тут сотнями, не издавая ни звука.
Яма подошел к ближайшей фигуре.
— Я пришел увидеть Татагатху, Будду.
Человек, казалось, не слышал.
— Где он?
Человек не отвечал.
Яма наклонился и посмотрел в глаза монаха. Человек как будто спал, их взгляды не встретились.
Тогда он возвысил голос, чтобы все в роще услышали:
— Я пришел увидеть Татагатху, Будду. Где он?
Он словно бы обращался к камням.
— Не думаете ли вы спрятать его таким манером? — крикнул он. — Не думаете ли вы, что, если вас много и вы одинаково оделись, я не найду его среди вас?
Только вздох ветра, идущего с другого конца рощи. Свет замерцал, зашевелились пурпурные листья.
Яма засмеялся.
— В этом, возможно, вы и правы, — согласился он. — Но когда-нибудь вам придется двигаться, если вы хотите остаться живыми. Я могу ждать так долго, как и всякий другой.
И он сел на землю, прислонившись к высокому дереву и положив на колени свой клинок.
Его тут же охватила дремота. Голова несколько раз кивала и дергалась вверх. Затем он уронил подбородок на грудь и захрапел.
Он шел через сине-зеленую равнину, и травы расступались перед ним. В конце этой тропы стояло массивное дерево, которое как бы не росло на земле, а держало весь мир своими корнями, а его ветви достигали звезд.
У подножия дерева сидел, скрестив ноги, человек с легкой улыбкой на губах. Яма знал, что этот человек — Будда, подошел и встал перед ним.
— Приветствую тебя, о Смерть, — сказал сидящий, увенчанный розовым ореолом, ярко сиявшим в тени дерева.
Яма не ответил, но вытащил свой клинок.
Будда продолжал улыбаться, а Яма, шагнув вперед, услышал звуки далекой музыки.
Он остановился и огляделся вокруг, подняв клинок вверх.
Они шли с четырех сторон, четыре Властителя, спустившиеся с гор Шумерну: впереди Хозяин Севера, сопровождаемый своими Якшасами, одетыми в золото, на желтых лошадях, в сверкающих золотом доспехах; затем Ангел Юга, в сопровождении своих воинов Кумбхаядов, на голубых конях, с сапфировыми щитами; с запада приближался тот, чьи Наги ехали на кроваво-красных лошадях, в красной одежде и несли перед собой коралловые щиты. Копыта лошадей не касались травы. В воздухе была слышна только музыка, и она становилась все громче.
— Зачем приближаются владыки мира? — спросил Яма.
— Они идут, чтобы унести мои кости, — ответил Будда, продолжая улыбаться.
Четыре Владыки натянули поводья. Их отряды остановились позади. Яма стоял перед Владыками.
— Вы пришли унести его кости… — сказал он. — А кто придет за вашими?..
Владыки спешились.
— Ты не можешь взять этого человека, — сказал Хозяин Севера, — потому что он принадлежит всему миру, а мы от имени всего мира будем защищать его.
— Послушайте, Владыки, живущие на Шумерну, — сказал Яма, принимая свой божественный облик, — в ваши руки отдана забота о планете, но Смерть берет с нее кого захочет и когда захочет. Вам не дано оспаривать мою силу и власть.
Четыре Владыки стали между Ямой и Тагагатхой.
— Мы оспариваем твое решение насчет этого человека, Господин Яма, потому что в его руках судьба нашего мира. Ты коснешься его только после того, как уничтожишь четыре Силы.
— Пусть будет так, — сказал Яма. — Кто из вас первый выступит против меня?
— Я, — сказал говоривший, поднимая свое золотое лезвие.
Яма разрезал мягкий металл, как масло, ударил плашмя своей кривой саблей по голове Владыки, и тог растянулся на земле.
Из рядов Якшасов раздался громкий крик: двое золотых всадников выступили вперед, чтобы унести своего вождя. Затем они повернули лошадей и поехали обратно на Север.
— Кто следующий?
К нему подошел Владыка Востока с прямым серебряным клинком и сетью, сплетенной из лунного света.
… - Я, — сказал он и швырнул сеть.
Яма наступил на нее ногой, схватил руками и дернул. Владыка, потеряв равновесие, качнулся вперед, и Яма ударил его в челюсть рукояткой сабли.
Два серебряных воина посмотрели на Яму, опустили глаза и повезли своего господина на Восток; вслед за ними неслась нестройная музыка.
— Следующий! — сказал Яма.
Перед ним встал дородный глава Нагов, он отбросил оружие и сорвал с себя тунику, говоря:
— Я буду бороться с гобой, Бог Смерти.
Яма отложил в сторону оружие и снял верхнюю одежду.
Пока все это происходило, Будда сидел в тени громадного дерева и улыбался, словно эти стычки не имели для него никакого значения.
Глава Нагов схватил Яму левой рукой за шею и дернул его голову вперед. Яма сделал то же самое. Владыка нагнулся, забросил правую руку на левое плечо и шею Ямы и сцепил пальцы обеих рук, резко нагибая голову Ямы к своему бедру. Но Яма протянул левую руку, схватил Владыку за левое плечо, а правой под коленками и таким образом поднял его за ноги над землей, не выпуская его плеча.
Несколько секунд он баюкал Владыку на руках, как ребенка, затем поднял его на уровень плеч и отпустил руки.
Когда Владыка ударился о землю, Яма упал коленями на него, но тут же вскочил. Владыка остался лежать на земле.
Когда всадники Запада уехали, перед Ямой стоял только Ангел Юга в голубой одежде.
— А ты? — спросил Бог Смерти, вновь обнажая свое оружие.
— Я не подниму ни стального оружия, ни кожи, ни камня против тебя, Бог Смерти. И не противопоставлю силу моего тела твоей силе, — сказал Ангел. — Я знаю, что эти вещи бесполезны, потому что никто не может совладать с тобой с помощью оружия.
— Тогда залезай обратно на свою голубую клячу и проваливай, — сказал Яма, — раз не хочешь драться.
Ангел не ответил, но подбросил в воздух свой голубой щит. Тот закружился, как сапфировое колесо, и повис в воздухе.
Затем щит упал на землю и стал бесшумно погружаться в нее. Он скоро исчез из виду, и трава сомкнулась над местом, куда он упал.
— Что это означает?
— Я не сражаюсь. Я только защищаю. Моя сила в пассивном сопротивлении. У меня сила жизни, у тебя — сила смерти. Ты можешь уничтожить любое оружие, какое я пошлю против тебя, но ты не посмеешь уничтожить ВСЕ, о Смерть. Моя сила — щит, а не меч. Жизнь встанет против тебя, Господин Яма, чтобы защитить твою жертву.