Поэтому всякие эксперименты по омоложению церковной жизни в своей сути искусственны, и если станут общей тенденцией, то разрушат 2000-летнее дерево. Это не значит, что то, что от него останется перестанет зеленеть и плодоносить, но будет утрачена возможность привиться к Древу Жизни у миллионов, которые считают и чувствуют его родным, своим. В том кустарнике, который будет, конечно, вновь расти у поваленного ствола, миллионы людей, имеющие остатки исторической памяти, не признают свою Церковь-мать. Придется вновь переделывать народ, «просвещать», переучивать, менять психологию.
Недавно главенствующая коммунистическая религия во многом переделала русского православного человека. Настолько, что последний верховный жрец на одном из съездов засвидетельствовал перед всем миром, что «за годы советской власти неузнаваемо изменился облик советского (читай православного) человека». Но многие не могли и не хотели переделываться, изменяться неузнаваемо и были уничтожены. При попытках провести чистку в церковном организме результат может быть такой же, как у католиков, которые потеряли миллионы членов после Второго ватиканского собора.
Поэтому Господь повелел и пшеницу, и плевелы сберегать до жатвы. Садовником, ухаживающим за 2000-летним древом Церкви, может быть только Тот, Кто его насадил, а именно Господь Иисус Христос.
А что же мы? Как говорится, под лежачий камень вода же не течет? А разве нам мало поля деятельности? Ведь это – все наше сердце. Ведь Господь к нему обращается с Нагорной проповедью. Разве мы уже достигли совершенства Отца Небесного?
С приходом Спасителя на землю Царствие Божие приблизилось к каждому человеку. Но Царствие Божие нудится, и только употребляющие усилия входят в него. Но человек грешен, поэтому добродетелью труда пренебрегает, а следует за страстью духовной лени.
Духовная битва с грехом происходит на уровне помыслов, и эта невидимая брань совершается молитвой. И каждый, кто хоть раз пытался молиться, знает, как это тяжело. Всегда легче заняться «деятельностью». Фарисействовать легче, чем вести духовную жизнь. Читать молитвы легче, чем молиться. Заниматься демагогией легче, чем служить соотечественникам. Выглядеть легче, чем быть. Пребывать в иллюзии легче, чем трезвиться. Работать труднее, чем «балдеть». Грешному и упрямствовать легче, чем каяться. Поэтому и достучаться Спасителю в сердце человека очень нелегко…
Каждый выбирает из Слова Божия свое и только свое. Свое маленькое, но собственное. Это свое вполне соответствует части Откровения, потому что маленькое человеческое «свое» тоже от Бога. Но Бог хочет дать человеку все Свое Царство, а человек хочет расширить свои жалкие «шесть соток» своего сердца.
Почему человек готов тратить огромные усилия для расширения своего, а не берет даваемое ему Самим Богом? По одной только гордости. Только она, корень всех грехов, ослепляет человека, делает его неспособным слушать и слышать. Не дает ему возможности за деревьями видеть леса, который находится чуть дальше, чем собственный нос. По гордости человек больше любит свое мнение о Боге, о Церкви, чем Их Самих. Ведь только истинная любовь не ищет своего. А развиваемая многими энергия питается не алчбой и жаждой правды Божией, но страстью, страстью иметь свое, страстью настоять на своем во что бы то ни стало. Так и возникают ереси и лжехристы.
Если нечто, что я не могу вместить, выпирает из Предания или Писания – уберем или не заметим. Если Церковь меня не слушает – создам новую и докажу, что моя лучше, в ней все будут себя чувствовать комфортней, потому что все непонятности, не вмещающиеся в мою душу, исчезнут. Так в человечестве и возникали и возникают те обрубки, которые только именуются христианскими, но по сути давно отвергли Христа, потому что Он со Своими заповедями оказался слишком сложным, непонятным, трудным, а главное, противоречащим греховной человеческой самости, от которой отвергнуться по Слову Спасителя оказывается совсем непросто.
Господь заповедал любить ближнего, как самого себя, по крайней мере, не делать ему того, чего не хочешь себе. Но неспособный на покаяние гордец, старающийся всем доказать свою правоту, скорее погубит всех неприсоединившихся, чем отступит от своего. Это мы видим и в религиозных войнах прошлого, и в многомиллионных расправах приверженцев коммунистической или нацистской религии над инакомыслящими, и в современных угрозах исходящих от тоталитарных сект, и в политике так называемых «цивилизованных государств» по отношению к тем народам, которые хотят жить иначе, чем предлагает эта цивилизованность.