Мне хотелось бы, чтобы Янг уделил больше внимания этому моменту. «Ошибаться свойственно людям, прощать — богам». Эта пословица справедлива. Не думаю, что я могу простить своего отца без сверхъестественной помощи Бога. И даже слово «помощь» здесь звучит слишком слабо. Я бы предпочел, чтобы автор «Хижины» нашел более убедительные и точные слова, чтобы сказать о силе Божьей, меняющей наши сердца. Именно так говорит об этом Библия. Так, в Книге пророка Иезекииля мы читаем: «И дам вам сердце новое, и дух новый дам вам; и возьму из плоти вашей сердце каменное, и дам вам сердце плотяное» (Иез 36:26). Конечно, в «Хижине» Бог также обещает Маку свою помощь, но я думаю, здесь требуется нечто большее, чем просто «помощь». Такого рода прощение лежит за пределами человеческих способностей, оно может быть только сверхъестественным даром.
Однажды я видел человека, получившего такой дар. Когда я служил младшим пастором, в нашей церкви появился человек по имени Кен, ненавидевший черных. Он был глубоко убежденным расистом. Сначала мы не знали о его взглядах, хотя если бы и знали, ничего не изменилось бы, поскольку наша церковь была открыта для грешников. Однажды вечером на общей молитве кто?то встал на колени и начал молиться за этого человека. Кен заплакал: несомненно, Бог совершал в нем свою работу. Позднее тем же вечером сам Кен преклонил колени и молился вслух вместе с одним черным мужчиной. Он исповедовал свой грех расовой ненависти и засвидетельствовал перед всеми, что Бог его освободил от такого греха. Я мог видеть, что сердце Кена изменилось. Он проникся любовью к непохожим на него людям и стал оказывать им помощь.
Я думаю, нечто подобное нужно было пережить Маку, чтобы он смог простить убийцу своей дочери. А мне такая сверхъестественная помощь нужна, чтобы я мог простить отца (почему я говорю «нужна» в настоящем времени? Потому что это — долгий процесс).
И наконец, Бог обращается к чувству справедливости. Мак боится, что, простив убийцу, он предаст свою дочь. Разве это будет справедливо, спрашивает он, если Мисси перестанет ненавидеть своего мучителя? Бог говорит Маку, что прощение не делает ни одного злого поступка извинительным. Кроме того, даже после того как ты простил человека, ты продолжаешь на него злиться. Последнее утверждение вызывает у меня сомнения. Если можно злиться на того, кого ты уже простил, значит ли это, что Бог продолжает гневаться на нас, даровав нам прощение? И Библия, и «Хижина», кажется, дают на это отрицательный ответ. Как я полагаю, подлинное прощение означает отказ от ненависти. Конечно, простивший не должен вычеркнуть из памяти то зло, что ему причинили, и не обязан доверять виновному, но он отказывается от ненависти. Вот почему простить так трудно — или вообще невозможно — без помощи Бога.
В романе Мак прощает двух человек, и эти знаменательные события освобождают его от бремени Великой Скорби. Во–первых, в незабываемый момент встречи на небесах Мак прощает своего отца. На эту встречу его ведет Сарайю. «Два человека, рыдая, произносили слова признания и прощения, и любовь, превосходящая каждого из них, исцеляла их». Это красивая картина, полная света и радости. Но, может быть, автор здесь несколько перегибает палку. Мак говорит своему отцу: «Папа, прости меня! Папа, я тебя люблю!» Такого рода сцены меня отталкивают. За что Мак просил прощения у своего отца? В романе нет никакого намека на то, что Мак в чем?то перед ним виноват. Может быть, он чувствовал свою вину за то, что не простил отца раньше? Мне больше понравилась бы эта сцена, если бы в ней отец Мака выразил сожаление и даже раскаяние в том, как он обращался с сыном. Мы этого не видим. Может быть, мой собственный жизненный опыт мешает мне от всей души порадоваться этой сцене примирения. Как бы то ни было, я подозреваю, что нечто подобное испытывают и другие читатели.
Автор «Хижины» лишь косвенно, хотя довольно однозначно, говорит о том, что Маку удалось простить убийцу своей дочери. В самом конце книги рассказчик сообщает нам, что в тот момент, когда он пишет эти строки, Мак выступает свидетелем на суде по делу убийцы и надеется после суда встретиться с преступником лично. Это оставляет некоторую недоговоренность, но нам следует думать, что Мак в подлинном смысле слова простил убийцу дочери, не отказавшись от восстановления справедливости относительно убийства.
Кто вправе рассчитывать на прощение?
Так может ли, по мнению автора «Хижины», мучитель детей оказаться на небесах? Можно прийти к однозначному выводу, что подобные люди там окажутся. Все ли из них? Не обязательно. Бог говорит Маку, что само по себе прощение не восстанавливает взаимоотношений. Такое возможно лишь тогда, когда получивший прощение искренне признает, что совершил зло, и меняет свою жизнь. Только тогда может возродиться доверие, без которого не бывает взаимоотношений. Бог говорит Маку, что прощение освобождает виновного от осуждения, но не обязательно восстанавливает взаимоотношения. Для последнего прощенный должен измениться в корне.
И здесь богословие «Хижины» снова вызывает у меня некоторое недоумение. Если прощение освобождает от осуждения и Бог на кресте уже всех простил, тогда, похоже, осуждение кого бы то ни было становится невозможным. Однако Библия говорит о суде над нераскаявшимися грешниками. Хотя в «Хижине» ярко показано прощение, чего?то в этой картине не хватает.
Что же нам следует думать о судьбе мучителей детей и подобных им чудовищ? Прочитав «Хижину», кто?то может сделать вывод, что каждый человек попадет на небеса. Такая точка зрения, которую разделяли некоторые из отцов церкви, называется универсализмом. Как правило, ортодоксальные христиане любой деноминации считали такую точку зрения ересью. Если прощение освобождает виновного от осуждения, а Бог через Христа уже простил всех, тогда каждый человек должен попасть на небеса! В «Хижине» нет возражений насчет этого мнения.
Можно понять «Хижину» и по–другому и прийти к выводу, что одного прощения здесь недостаточно. Чтобы попасть на небеса, следует вступить в правильные отношения с Богом. И как показывает «Хижина», для этого человек должен исповедовать свой грех и доверять Богу. Но можем ли мы себе представить, что человек, получивший прощение, отправляется в ад? Данный богословский момент в «Хижине» проработан недостаточно.
Вернемся к основному моменту, который вызывает у меня недоумение при чтении «Хижины». В книге утверждается, что Бог уже простил всех за все и снял с каждого бремя вины и стыда. Мы даже не можем его разочаровать! Он может сердиться на нас? Да! Он может разочароваться в нас или осудить нас? Нет. Похоже, смерть Христа за нас дает каждому человеку билет на небеса. Но хочет ли автор «Хижины» нам сказать, что каждый попадет на небо? Мне трудно в это поверить. Во всяком случае, он этого нигде прямо не утверждает — и такое утверждение было бы неверным с точки зрения здравого вероучения и Библии. Я предпочитаю думать, что мнение автора не может так резко расходиться с Библией и ортодоксальными представлениями христиан.
Где в Библии прямо сказано, что не каждый человек попадет на небеса? В Лк 16:19–31 говорится о нищем Лазаре и богаче, который его презирал. После смерти богач попадает в ад, где он обречен на мучения. Если этого мало, прочтите главу 25 стих 41 Евангелия от Матфея, где Иисус говорит, что в последний день ему придется сказать некоторым людям: «Идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его».
Согласно Библии и мнению ортодоксальных христиан, благодаря кресту Иисуса каждый человек действительно получает билет на небеса как свободный дар прощения, однако не каждый готов этим билетом воспользоваться. Тот, кто отвергает Божий дар прощения и милости, рвет билет на клочки и выбрасывает его. И возможно, ад — это «мрачное убежище», созданное Богом для тех, кто не желает вечно поклоняться Богу на небесах. К. С.Льюис, опираясь на представление о том, что зло есть отсутствие добра, в «Расторжении брака» описывает ад как тенеподобное и полуреальное существование. И люди пребывают там потому, что сузили реальность собственной жизни, крепко держась за свои грехи. Ад им «подходит» больше, чем небеса, а когда им предлагают отправиться на небо, они отвергают такую возможность.
Мне хотелось бы, чтобы Янг больше сказал нам об аде. Не обязательно при этом описывать настоящее пламя и физические муки. Однако Библия говорит о том, что ад реален. Трудно пройти мимо этой темы, зная о том, Иисус говорил об аде больше, чем кто?либо еще из всех героев Писания!