— В магазине. Слушай, а сегодня кто тебя за жопу укусил?
— Тот же, кто вчера за яйца! Иди в баню!
Садится рядом на кровать. Что ж они все такие настырные сегодня? Гладит по плечу, тварь. Разжалобить хочет.
— Ну, кто тебя обидел? Я ему башку снесу!
Вот же, сука, сейчас заплачу. Шмыгаю носом.
— Что-то слишком тихо у них там. Пойдём уже, пока они нам дом не спалили.
========== 6. Искуситель ==========
Какой-то день сурка…
«День! У тебя жизнь сурка».
Окно между парами, и я опять сижу на лавочке во дворе, только без анакома, и от этого как-то некомфортно. В следующий раз надо будет хотя бы в сумку кинуть и шуршать для успокоения нервов, жду обещанного обеда.
«Да ты анакомный наркоша, у тебя ломка без этой химии».
Мелкие ещё пирожков заказали, так что придётся Палычу раскошелиться.
«А вот это правильно, это по-нашему».
Ух ты, я в топ попал, после четырёх глав одиннадцатое место, значит, меня читают! Круто!
«Ебать ты урод, нашёл чему радоваться, лучше бы в парк погулять сходил, на деревья, сука, посмотрел, в курсах, что уже вся листва опала, зима скоро?»
О, по работе звонят.
— Добрый день, интимная служба поддержки одиноких сердец приветствует вас!
— Здоров! Как ваше ничего?
— Спасибо, хорошо! Чего изволите поневолить?
— Агась? Ты, часом, там не пидорась?
— Карась? Какой карась? Не знаю карася, быть может, девичья краса или коса устроит вас?
— Коса устроит смертушки родной и шабаш с голою Ягой!
— Мне Паном быть иль этим… Сатаной?!
— Не Паном, панночкой ты будешь у меня, чтоб я тебя во гробе и угробил. Любя…
— Лежу и жду.
— Я на подходе.
Подкатывает какой-то пацан на роликах в одной футболке — ненормальный — и плюхается рядом на лавку. Подносит к уху телефон и говорит:
— Ну, здравствуй! Здравствуй, панночка моя!
И то же самое я слышу из гарнитуры в ухе.
«Молчи-молчи! Не говори с ним и скорее убегай, это Дьявол-искуситель! Блядь, какого чёрта?!»
И я молчу, не знаю, что сказать, лучатся серые глаза его умом поболе моего и доброю весёлою улыбкой. Так, заразил меня стихом он что-то.
Парень, может, на год младше меня. У него живое смешливо-трогательное лицо персонажа детских сказок. Честное и открытое, ему хочется верить.
— Как ты меня нашёл? И как зовут тебя?
— Иваном.
— А я Пётр.
Жмём руки и киваем.
— Сказали, что надо искать тебя на дальней лавочке.
— А кто сказал?
— Сестра — эльфийская принцесса, злой единорог.
Заразительно смеётся, нельзя в ответ не улыбнуться.
— Любишь за людьми наблюдать?
— Люблю быть от них подальше.
— А ко мне?
Он пододвигается почти вплотную. Я чувствую будоражащий запах пота и разгорячённой, будто летним днём на солнце, кожи. Ощутимо веет теплом, как от печки, к которой хочется прижаться всем телом и греться долгими зимними вечерами. Забирает из моей руки телефон и выключает. От его прикосновения по телу пробегает ток, я думал, так бывает только в книжках, вздрагиваю. А он в одной футболке, холодно смотреть.
— Тебе не холодно? У меня толстовка в сумке есть.
— Нет, спасибо, я люблю раздетым, иначе мозг кипит. Продолжим? Смотри в глаза и просто представляй, что обнажён я.
Скашиваю взгляд.
— Там чисто выбрит.
— Я тоже.
— Покажи.
— Прямо здесь? — смущаюсь я.
— Никто не смотрит.
— Может, у меня? Я рядышком живу, и дома никого.
— Идём скорее.
Боже, что со мною? Кто он, как узнал? Зачем позвал его я? Что за безумие? Он едет, я бегу за ним. Он будто бы дорогу знает! Трепещет на ветру футболка, тело ладное обтягивает, подчёркивая красоту. Как хочется коснуться. Нет, обнять! Прижаться и не отпускать! И правда Дьявол, даже комментатор мой заткнулся. Тишины блаженство.
Заходим, раздеваемся, как солдаты одеваются спросонок: быстро, нервно, полностью. Стоим и смотрим. Свет, теперь я знаю, для чего ты создан. Пылинки плавают в лучах твоих от нашего дыханья затаённого. Касанья. Пальцы и ладони льнут, лаская, обтекая мышцы.
— Хочется проникнуть под кожу мне твою.
— Ты всегда такой?
— Какой? — Смотрю в глаза его, что будто бы предвидел, знал всегда, но потерял немыслимо давно в пустыне мира, безвозвратно и безвинно.
— Податливо-родной с чужими.
— Лишь с тобой, впервые.
— Впервые? — усмехается злодей любимый.
Любимый? Молчи! Молчи! Чудовищное сердце! Почему сейчас ты распахнулось? Я не понимаю. Он недостижим! Играет со мной, ну разве ты не видишь!
— Возьми меня, — протягивает руки.
Я иду, не в силах устоять. Он берёт меня, чтоб взять себя. Я ненасытен, разрываю сердце, чтоб излиться всей душою, болью вен и холодом ночей, что буду без него я. Распадаюсь тысячью лучей и в нём, и с ним соединяюсь непрестанно. Кто податлив? Тела, миры и бездны без рук и глаз. Мы различаем, что мы различаем в темноте зрачков? Я изливаюсь, но не расстаюсь, не отпускаю, снова начинаю, он идёт навстречу, он требует безжалостно и зло всего меня в своё нутро, как можно глубже, дальше, я отдаюсь, я изливаюсь вновь. Ещё не всё, я чувствую — он жаждет без остатка всего меня, до глубины души и дальше, за пределы мира, бытия. Я расслабляюсь, начиная вновь, спокойно, медленно всё в нём осознавая, чувствуя и примечая, ведя руками по спине, и опускаюсь, слипаясь, смешивая пот, вдыхаю терпкий запах и зарываюсь носом в волосы его, чихаю. Смеётся, подаваясь вверх, быстрей желая. Поднимаю на колени, ускоряя темп, лаская.
— Сейчас, сейчас! — кричит, и я кончаю, он со мной…
Тело — будто после бани — пустое. Воду пьём, не одеваясь, бродим, валяемся в кровати, целуем, гладим, разглядываем близко-близко, изучаем тела друг друга, словно новые миры планет неведомых. И крик внутри: «Не уходи!» Он нарастает, счастье затмевает, я сжимаюсь, сердце бьётся и болит в груди на самом деле, будто нервы вынимают.
— Мне пора…
Молчу, не отвечаю, не могу себя заставить произнести ни слова. Вакуум души, и эту боль изжить мне не дано отныне. Мокрые глаза и губы уж предательски дрожат. Да уходи скорее!
— А хочешь, я останусь?
Демон-бог!
Молчу. Киваю.
*
— Мама, это Иван, мой друг с параллели. Мы реферат сегодня допоздна делать будем, поэтому он у нас переночевать останется.
— Где же ему постелить?
— Как-нибудь у меня поместимся, если вообще спать будем — работы завались.
— Ну ладно, голодные?
— Как волки.
— Чистите картошку на всех.
— Хорошо, мы мигом.
Мама уходит в зал переодеваться с работы. А я достаю пакет с картошкой, ножи и чашки.
— Петька, я сгоняю в магазин, к чаю чего-нибудь куплю.
Я дёргаюсь, хватаю его за руку, сжимаю.
— Нет, не уходи, я мелкого пошлю. Останься со мной.
— Ты чего весь дрожишь?
— Не знаю. Оно само.