Из утверждения святых отцов, которых мы частично процитировали выше, о том, что в естестве несогрешившего Адама имелась возможность тления и смерти, не следует делать вывод о необходимости смерти Адама в раю даже в случае, если бы он не согрешил. Как сами отцы прекрасно изъяснили, если бы Адам жил, исполняя волю Божию, то он жил бы вечно и не умер бы, например, от старости[67]. Благодать Божия в раю восполняла все ограниченности тварного естества, а питаясь плодами с древа жизни, «человек телом был безболезнен и бессмертен»[68]. Это свойство древа жизни прямо указано в Священном Писании: «И теперь, — сказал Господь после падения нашего праотца, — как бы не простер он руки своей, и не взял также от древа жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно»[69]. Святые отцы говорили о древе жизни как о главном Божественном средстве для приобщения к бессмертию[70]. Блаженный Августин писал: «Его бессмертие проистекало не от устройства природы, а от древа жизни, от коего после греха он был отлучен, дабы мог умереть, — он, который, если бы не согрешил, мог бы и не умереть. Таким образом, по устройству душевного тела он был смертен, а по милости (beneficio) Создателя бессмертен»[71]. По причине исходившей из него животворящей силы райское древо жизни явилось «прообразом будущего Крестного Древа и Таинства Евхаристии»[72].
Желая окончательно укрепить свободную волю человека в добре, Господь дал «закон для упражнения свободы. Законом же была заповедь: какими растениями ему пользоваться и какого растения не касаться»[73]. За соблюдение этой заповеди Господь обещал человеку «бессмертие жизни и наслаждение вечных благ»[74], причем предоставил человеку полную свободу действий, «чтобы добро принадлежало избирающему не меньше, чем и вложившему семена оного»[75].
Глава 2
Человек после грехопадения
Благо истинной жизни — жизни с Богом — было утеряно нашими прародителями. Добровольно преступив заповедь Божию в раю[76], они сразу же вкусили духовную смерть — богооставленность[77]. Внешние обстоятельства грехопадения не послужили оправданием для них, ибо их свобода воли оставалась неприкосновенной. «Очевидно, — писал святитель Игнатий (Брянчанинов), — что праотцы, оказав преслушание Богу и склонившись в послушание диаволу, сами себя сделали чуждыми Бога, сами себя сделали рабами диавола»[78]. Они познали зло опытно, осознали величие утерянной ими райской жизни и уведали коварство диавола, ибо богами они так и не стали.
После грехопадения «Дух Святой, обитавший в них, отступил от них»[79], и это сразу дало возможность проявиться тлению и смерти в их естестве. Прародители стали испытывать голод, жажду, холод, усталость и другие нужды, которые в раю их не отягощали. Диавол, имеющий державу смерти[80], посредством смерти и тления стал господствовать над человеком, подчиняя его душу и дух телесным потребностям, душевным страстям и плотским похотям[81]. Тем самым человек приводился в полное расстройство, а жизнь его становилась сплошным страданием. Однако, как учит преподобный Макарий Египетский, «человек не всецело утратился, уничтожился и умер», после грехопадения «он умер для Бога, живет же собственным своим естеством»[82] — естеством, которое постепенно умирает от разрушительного действия страстей и греха.
Первозданные люди, отвергнув волю Божию, стали рабами и исполнителями другой воли — сатаны. Он стал господствовать над людьми. «Адам, преступив Божию заповедь и послушав лукавого змия, продал и уступил себя в собственность диаволу, и в душу — эту прекрасную тварь, которую уготовал Бог по образу Своему, — облекся лукавый»[83]. Чтобы упрочить свою власть, диавол приобщил человека к греховной скверне, как некоему яду. «Этот яд сообщил человеческому естеству диавол из своего растленного естества, преисполненного греха и смерти»[84]. Преподобный Макарий Великий учил, что в сущности этот греховный яд «есть какая-то сокровенная скверна и какая-то преизбыточествующая тьма страстей, чрез преступление Адамово привзошедшая во все человечество вопреки чистой природе человека, и сие-то потемняет и оскверняет вместе и тело и душу»[85]. Таким образом, после грехопадения человек не только лишился благодати Духа Святого, что уже само по себе вынуждало человека жить по законам тленного и смертного естества, но через грех преслушания человек «заразил» свое естество скверной греха и тем самым обрек себя на нижеестественное существование в борьбе с греховными страстями и смертью. Адам со скорбью и в поте лица своего должен был добывать хлеб, а Ева обречена была на болезненное, скорбное рождение детей и зависимость от мужа. Грехопадение прародителей в неведомой для нас степени исказило весь мир (проклята земля за тебя[86]).
67
В начале V в. Православие столкнулось с ересью, учителя которой Пелагий и Целестий (или Келестий) отвергали церковное учение о наследственном повреждении природы у потомков падшего Адама. Они заняли крайнюю позицию в отношении к тленности и смертности естества первозданного человека и стали учить, что Адам умер бы в раю, если бы и не согрешил, смерть была властна над ним так же, как она властна и над его потомками. Поэтому, состарившись, он обязательно умер бы в раю. Церковь отвергла их заблуждения на Карфагенском Соборе 418 г. и провозгласила: «Признано всеми епископами Карфагенской Церкви, представшими на святой Собор, которых имена и подписи внесены в деяния, яко Адам не смертным от Бога сотворен. Аще же кто речет, яко Адам, первозданный человек, сотворен смертным, так что, хотя бы согрешил, хотя бы не согрешил, умер бы телом, т. е. вышел бы из тела, не в наказание за грех, но по необходимости естества: да будет анафема» (правило 109 (123)). Впоследствии эта ересь также была осуждена на III Вселенском Соборе (правило 1 и 4).
68
Пространный христианский катихизис. О первом члене. Ответ на вопрос: «Что такое древо жизни?».
70
Свт. Филарет Московский говорил: «В древе жизни скрывалась такая сила, что правильное употребление плодов его составляло предохранительное врачевство против старости и смерти и было не менее нужным, но несравненно более верным пособием для бессмертия тела, нежели обыкновенная пища просто для жизни… Плод этого дерева, приводя силы человека в одинаковое всегда равновесие, сохранял в нем способность жить вовек и созревать к безболезненному преобразованию из душевного в духовное тело» (Библейская история. П. 10).
71
Блж. Августин Иппонский. О книге Бытия, 6, 25. — Творения. И 11 ч. Ч. 8. Киев, 1915. С. 63.
72
Воронов Л., прот. Догматическое богословие: Из лекций для студентов СПбДА. М.-СП6., 1994. С. 27.
73
Свт. Григорий Богослов. Слово на Богоявление. — Творения. К 2 т. Т. 1. СТСЛ, 1994. С. 527.
74
Божественная литургия по чинопоследованию свт. Василия Великого. 2-я молитва Евхаристического канона.
77
Святитель Иоанн Златоуст, объясняя исполнение Божественного приговора над прародителями, писал: «Хотя много лет жили еще прародители, но как только услышали они:
81
В Священном Писании и творениях святых отцов можно довольно часто встретить персонифицированное отношение к смерти, тлению и греху, и чаще всего оно является образным указанием на того, кто понуждает человека ко греху и тем самым к смерти, т. е. подразумевается диавол.