— Он хотел навестить меня, — говорит Илай, его взгляд скользит за мою спину, как будто он может увидеть ее из коридора. — Сегодня последний день первой фазы нового плана лечения. Она более вялая, чем обычно?
— Это не твое дело.
— Просто перестань быть мелочной сволочью и ответь на вопрос, Нэш, — говорит Эйден. — Он проявляет уважение, и, если ты не ценишь усилия, которые он прилагает, чтобы терпеть твою несносность, я выбью тебе зубы.
Я встаю с ним лицом к лицу.
— Хотел бы я посмотреть, как ты попробуешь.
— Пожалуйста, прекратите, — Илай испускает долгий вздох. — Я не в настроении для ваших обычных препирательств и предпочел бы поговорить о своей жене.
— Бывшей жене.
— Развод еще не оформлен, — прямо говорит он.
— Но скоро будет.
— До тех пор она моя жена.
— Интересно, где он научился такому уровню заблуждений, — я свирепо смотрю на Эйдена. — Опять это твое невыносимое влияние.
— Спасибо, блять, за это.
— Дядя Коул, — говорит Илай. — Пожалуйста.
— Не дядькой мне. И доктор Блейн сказала, что ей лучше, чем она изначально ожидала.
— Я уже говорил с доктором Блейн. Меня не интересует техническая сторона вещей, я бы предпочел знать, как у нее на самом деле самочувствие.
Могу сказать, что он ненавидит то, что потерял контроль над ее состоянием и не может постоянно наблюдать за ней, как раньше. Я также могу сказать, что ему требуется все его самообладание, чтобы снова не влезть в ее жизнь и не причинить ей боль.
Я уважаю это в нем. А также то, что он всегда ставит ее благополучие выше своего.
Но в конечном итоге я все равно презираю этого мерзавца всем сердцем. И пусть он винит в этом своего отца.
Я глубоко вздыхаю.
— Она постепенно поправляется. У нее не было приступов уже три недели, а уменьшение дозы лекарства помогло снизить уровень летаргических фаз. Сильвер и Сесили сейчас с ней, обсуждают какой-то бессмысленный фильм. Ари, вероятно, присоединится к ним после университета. А сейчас тебе лучше уйти, пока она тебя не заметила.
Он кивает.
— Я вернусь позже.
— Я бы предпочел, чтобы ты не возвращался.
— Я вернусь, — он бросает взгляд на отца. — Я подожду тебя снаружи. И долго не задерживайся, тебя ей тоже лучше не видеть.
Мы с Эйденом смотрим, как его сын уходит с той гранью раздражающего высокомерия, которая присуща и его отцу.
Если бы я не знал, что Илай страдает, я бы подумал, что он в полном порядке с тем уровнем спокойствия, который он проецирует на окружающий мир.
— Прекрати думать о том, как убить моего сына, — Эйден стоит передо мной, фактически закрывая мне обзор. — И нет, ты не можешь его отравить.
— Тебе следовало держать его подальше от моей дочери, как я и просил двадцать три года назад. Вся эта неразбериха из-за тебя.
— Чепуха. Вся эта неразбериха произошла из-за того, что ты отказываешься признать, что твоя дочь взрослая и может сама принимать решения, и если это означает связать свою жизнь с жизнью Илая, то так тому и быть.
— Только через мой труп.
— Ради счастья моего сына это можно устроить.
— Это угроза?
— Может быть.
Мы долго смотрим друг на друга, прежде чем он издает напряженный вздох.
— Слушай, придурок, мне плевать на твои попытки угрожать ему каждый раз, когда ты его видишь, но теперь все по-другому. Он похудел. Он почти не ест, не спит и не функционирует должным образом. Крейтон прилетел из Штатов, чтобы побыть с ним, и Эльза очень беспокоится за него. Я беспокоюсь за него. Каждый день он приходит на работу, похожий на функционирующего зомби, у которого в любой момент может остановиться сердце. Единственное, что заставляет его выживать, — это Ава. Так что если я могу не обращать внимания на то, что она ударила его ножом, то и ты сможешь не обращать внимания на свою бессмысленную предвзятость.
Я прищуриваюсь.
— Он рассказал тебе об этом?
— Он сделал все возможное, чтобы я не узнал, и я позволил ему поверить, что нахожусь в неведении. Мы с тобой оба понимаем, что он сделал это, чтобы защитить Аву от моего гнева и не запятнать наши отношения, так что перестань быть ублюдком и оставь детей в покое, ладно?
Это было бы возможно, если бы Эйден не украл у меня первый вальс Сильвер. Или если бы не существовало того факта, что он был ее первым женихом, пусть и фальшивым.
И нет, я все еще не забыл об этом и никогда не забуду.
— Не обижай моего сына, или я из-под земли тебя достану, Нэш, — мрачно говорит Эйден.
— Тогда попробуй, Кинг.
Мы смотрим друг на друга еще несколько мгновений. Он отстраняется только потому, что его драгоценный сын зовет его.