Я бросаю взгляд на Сэм, патетически прося ее помочь мне, но эта чертова женщина занята складыванием салфеток у стойки спиной к нам.
Не желая выглядеть сбитой с толку, я отхлебываю свой коктейль и корчусь. Боже. Физически невозможно игнорировать его эрекцию.
— Ты сегодня получил прибыль от инвестиций в акции? — спрашиваю я, изучая свои ногти.
— Конечно.
— Это объясняет праздник, который происходит подо мной.
Он приподнимает идеальную бровь, на его губах появляется улыбка.
— О чем ты?
— Делать себя богаче, а население планеты беднее — единственное, что тебя возбуждает. Существует ли парафилия9, связанная с фетишизацией денег?
— Я должен спросить тебя, раз уж ты эксперт по расточительству. И еще, — он складывает газету и обхватывает мой живот, притягивая меня к себе, пока его член не упирается мне между ягодицами, где подол юбки сходится с моими обнаженными бедрами. — Деньги — это не то, что сидит у меня на коленях.
Тепло распространяется по мне, как взрыв фейерверка, когда соломинка падает из моих губ. Проглотить содержимое чрезвычайно трудно, пока я смотрю в его ослепительные глаза.
Искра вожделения смотрит на меня в ответ, душит горло невидимыми пальцами и пробирается под кожу.
Нет.
— Должна сказать, я страшно разочарована, — я глажу его по щеке, благодарная за то, что мои слова звучат достаточно связно. — Все в порядке. В посредственности нет ничего постыдного.
С другого конца комнаты доносится тихое фырканье, и я могу поклясться, что Сэм смеется, но не могу повернуться и посмотреть, потому что выигрываю этот раунд.
Меня встречает равнодушное лицо Илая.
— Неужели?
— Да. Думаю, да, — я притворно зеваю.
— Сомнительно.
— Оу. Тебя это задело?
— Едва ли.
— Сомнительно, — я ухмыляюсь, но улыбка исчезает, когда он крепче сжимает мою талию и скользит мной вверх и вниз по своей эрекции.
О боже.
Его член наливается кровью, утолщаясь и удлиняясь, пока не оказывается прямо между моих бедер.
Я сопротивляюсь желанию сжать ноги или опустить проклятую юбку.
— Похоже, ты впечатлена, — его темные слова доносятся до моего уха низким шепотом.
— Вряд ли.
— У тебя слюнки текут, миссис Кинг.
— Скорее, я в бешенстве.
— Настолько, чтобы попытаться наброситься на мой член? — его тон стал ниже, вызвав резкие покалывания на моем затылке.
— Я пытаюсь устроиться поудобнее в этих жалких обстоятельствах.
Он скользит другой рукой по моей спине, извергая вулкан на муслиновой блузке, и я прикусываю нижнюю губу, когда его пальцы касаются моего затылка.
Илай собирает мои волосы в хвост и откидывает мою голову назад так, что она прислоняется к его груди, а он смотрит на меня сверху вниз. Его губы почти касаются моих с каждым словом.
— Тебе достаточно комфортно, миссис Кинг?
Я перестаю дышать, отчасти потому, что если открою рот, то прикоснусь губами к его губам. Ту часть меня, которая осмеливается пойти на это, посмотреть, кто победит в этой битве, нужно сбросить со скалы.
Сзади нас, словно из подвала, доносится движение, а затем знакомый голос объявляет:
— Не слишком ли рано для этого шоу?
Я выныриваю из своего инопланетного состояния и выпрямляюсь, когда Илай неохотно отпускает мои волосы, выглядя при этом очень раздраженным.
Мой взгляд сначала падает на Крея, а затем из-за его спины, прикрыв глаза, выскальзывает девушка поменьше, одетая в фиолетовый комбинезон, с соответствующими повязкой на голове и серьгами.
— Анни!
— Ава!!!
Я отпихиваю Илая, чтобы наброситься на нее в медвежьих объятиях. Несмотря на то, что я познакомилась с Анни только в универе, мы сразу же нашли общий язык. Она любит фиолетовый, а не розовый, и единственная из моих подруг, кто одержим идеей выглядеть как принцесса. Все время.
Как только мы отстраняемся, я глажу ее длинные каштановые волосы и локоны, которые она завила.
— Мне нравится твоя новая прическа!
— Обожаю твою юбку!
Мы снова обнимаемся.
— Скучала по тебе, Анни.
— Я тоже по тебе скучала, будущая невестка.
Точно.
Теперь мы невестки друг другу.
Я неохотно отпускаю ее и обнимаю Крея.
— Привет.
Он едва возвращает объятия, когда отстраняется, и Илай начинает заключать его в объятия.
— Какой приятный сюрприз, братишка.
Крей отталкивает его. Он как-то по-другому выглядит. Стал счастливее, наверное, благодаря солнечному шару, которым является Анни. Он изменился с тех пор, как она появилась в его жизни.