Ее плечи сгорбились, подбородок задрожал, а руки сжались в кулаки.
— Я хочу домой. В Лондон.
— Как ты собиралась это сделать? Бежать всю дорогу? Ты даже не взяла свой гребаный паспорт или сумку.
Она поджимает губы.
— Я могу позвонить дедушке.
— До или после того, как кто-то нападет на тебя посреди ночи? Ты даже не знаешь Штаты и Нью-Йорк. Что, и я не могу это подчеркнуть, происходит у тебя в голове?
— Я хочу сбежать от тебя. — Бесстрастность в ее голосе царапает мой рассудок. — Просто оставь меня в покое.
— Не могу. Садись в машину.
— Нет.
— Ты можешь уйти по-хорошему или не очень по-хорошему.
— Я не хочу сейчас видеть твое лицо, Киллиан, — пробормотала она и ударила по груди. — Больно. Вот здесь. И если ты будешь продолжать принуждать меня, я выброшусь из машины.
Постукивание моих пальцев становится все интенсивнее, но я останавливаю себя от того, чтобы перекинуть ее через плечо.
Я сказал ей, что больше никогда не позволю ей думать о самоубийстве, но в этот момент я провоцирую её.
И хотя это может быть гнев, я не хочу, чтобы она действовала в соответствии с этими эмоциями.
Не сейчас. Никогда.
— Садись в машину, —ьповторяю я с напряжением, достаточным для взрыва страны.
— Я сказала...
— Я знаю, что ты, блядь, сказала. Я отвезу тебя к частному самолету и проинструктирую пилота, чтобы он отвез тебя обратно в Лондон.
— Ты... действительно позволишь мне вернуться одной?
— Я не хочу, но позволю.
Потому что впервые я ненавижу то, как она смотрит на меня. Это не страх, не раздражение или вызов.
Это отвращение, смешанное с гневом.
И я не готов узнать, выполнит ли она свою угрозу.
Я просто дам ей немного времени, чтобы остыть, прежде чем последовать за ней.
Она смотрит на меня подозрительно, но забирается в машину.
Во время всей поездки она скрещивает руки на груди и смотрит в окно, отказываясь произнести хоть слово.
Я тоже не провоцирую ее, предоставляя ей все необходимое пространство.
Как только она закончит свою истерику, она отыграется сполна.
Мы ждем час, пока самолет и экипаж будут готовы. Все это время она вставляет в уши наушники и игнорирует мое существование.
За один час я столько раз был близок к убийству, что это больше, чем в любое другое время в моей жизни.
Глиндон не смотрит на меня, когда поднимается в самолет, кажется, что она забыла о своем страхе перед полетами.
После того, как я убедился, что экипаж защитит ее своей жизнью, я нехотя спускаюсь и смотрю, как самолет уносит ее.
Я ударяю кулаком по боку машины.
Это не изгоняет ярость, бурлящую в моих венах. Пора выплеснуть ее на того ублюдка, который послал ей это видео.
Глава 36
Ашер
Что-то не так.
Я не знаю точно, что и почему, но я уверен, что это тревожные сигналы, когда моя жена обхватывает меня руками, ее дыхание неровное, а тело напряжено.
Ее пальцы рассеянно гладят мою грудь, но она не засыпает. Или разговаривает.
Она просто впала в транс. Фаза, в которой я не смог бы найти ее, даже если бы попытался.
Это навевает ужасные воспоминания о том, как она обходила меня стороной, отдалялась от меня и оставляла меня в порыве агрессии, когда все, чего я хотел, — это ударить все, что движется поблизости.
Но мы прошли этот этап. Уже более двадцати шести лет.
После того, как мы официально стали вместе, бывали моменты, когда Рейна расстраивалась из-за мелочей и предпочитала использовать свою раздражающую привычку создавать дистанцию между нами.
Мы говорили об этом в первые несколько месяцев, и я научил ее никогда больше так не делать. Я сказал ей, как сильно меня бесит, когда она не считает меня частью своей жизни, в то время как она является центром моей.
С тех пор она стала лучше говорить о своих чувствах, о своих сомнениях по поводу определенных вещей и обо всем, что между ними.
В нашем браке мы достигли такого уровня, что нам не нужно говорить, чтобы понять друг друга.
Сегодня вечером все по-другому.
Моя жена не была прежней с тех пор, как выскользнула из постели. И хотя я хочу вытрясти из нее ответы, я заставляю себя ждать.
И ждать.
И, блядь, ждать.
Невозможно заснуть, если она не скажет мне.
Тишина в нашей спальне вскоре становится удушающей, и я запускаю пальцы в ее блестящие светлые волосы.
Неважно, сколько времени я был с этой женщиной, я все еще не могу насытиться прикосновениями к ней. Я все еще думаю обо всех годах, которые мы потеряли и не можем вернуть.