- Такое не забывается, Волков, - протянул капитан, настороженно глядя на Джея.
- Отключай запись, поговорим нормально, без этих туманных намёков. Хотя я могу сделать это всеобщим достоянием, не вопрос, вот только тебя быстро снимут с дела о тринадцати убийствах за некомпетентность и передадут кому-нибудь другому, хоть тому же Афтерлайфу.
- Ты просто тратишь моё время, у тебя ничего нет, - раздражённо бросил Сэм.
Джей уже не знал, как бороться с тупым упрямством неприятеля, сжал и разжал кулаки, что не ушло от взгляда Сэма, незаметно отступившего к двери.
- Она жива. И ты можешь видеть её хоть каждый день. Ничего себе поворот, да? - выпалил Волков наконец.
- Что ты такое несёшь? - несмотря на внешнюю невозмутимость, Сэм дрогнул голосом.
- Мне начать, пока ведётся запись?
- Я заблокировал её, прежде чем спуститься к тебе, - признался Гонтьер. - Знал, что будешь пытаться меня скомпрометировать, очень на тебя похоже.
- Тем лучше, - Джей протянул руку, как для рукопожатия. Сэм чисто машинально дёрнулся, чтобы пожать её, но вовремя себя остановил. Холодный и пустой взгляд Волкова совершенно выбил его из привычной колеи, тот будто смотрел сквозь него и в то же время видел всё в нём... от этого ему стало жутко, и он пожалел, что раскрыл ему фишку с камерами. Сейчас перед ним уже совсем другой Андрей Волков - сомневаться не приходилось. Один чёрт знает, что у него на уме.
- Боишься. Зря, - вздохнул Волков, но руку не одёрнул. - Я не собираюсь вредить твоему физическому или психическому здоровью. Ты меня знаешь - действую только из личной выгоды, здесь мне нужно, чтобы ты был в добром здравии и ясном рассудке. Просто сходишь на экскурсию в мою голову, где увидишь интересующие тебя эпизоды такими, какими они были. Без шуток и подтасовок.
Сэм Гонтьер молчал, обдумывая положение и не решаясь на какие бы то ни было действия. С одной стороны, его очень интересовали подробности смерти (или даже жизни) дочери, с другой - он отказывался верить версии того, кого считал виновным в её гибели.
- Ну же, бравый капитан полиции. Моё терпение не безгранично. Сам подумай: что тебе может сделать какой-то наркоман? Ничего. Что ты потеряешь? Снова ничего. А вот приобрести можешь многое, - не унимался Джей.
- Если сказанное и показанное тобой окажется правдой...
- Не сомневайся.
- Чего ты захочешь взамен? - снова насторожился Сэм.
- Наконец-то, уж думал не спросишь. Взамен, капитан, ты снимешь с меня все обвинения по этому делу. И сделаешь это как миленький, рассыпавшись в благодарностях моей скромной персоне, - оскалился Джей.
- Счастливо оставаться, - Гонтьер повернулся к выходу.
- Второго шанса не будет. Так и сдохнешь с мыслью, что Амелия мертва! - бросил вдогонку Волков. Гонтьер едва заметно вздрогнул и снова повернулся к Джею. - Я дам тебе несколько часов на проверку, большим мы не располагаем, мир трещит по швам, я могу помочь. И даже хочу.
- Ты? С чего бы?
- Это тебя не касается. Хватит выпендриваться как принцесса, отвечай уже, - Джей снова протянул руку. Гонтьер смерил его взглядом, вздохнул и вместо ответа пожал ладонь, чувствуя, что очень скоро пожалеет о принятом решении.
Это случилось даже быстрее, чем он думал: перед ним предстала его дочь, явно не в себе, и уставший Джей, только что разбуженный.
- Твою мать, - только и смог выговорить он, придерживая более изощрённые "красные словца" на будущее.
"Это прошлое, я не могу на него влиять", - послышался голос Джея, эхом отразившийся в сознании Сэма. Конечно, Гонтьер ему не верил, но отступать уже поздно, вместо этого он, переступив через самого себя, прислушался:
- Да заткнись уже, Мэл! Это зашло слишком далеко, всё, финиш, пора остановиться, - кричал двадцатилетний Джей на подругу и даже тряс её за плечи.
- Остановиться? Дже-е-й, ты шутишь, я же только начала! - неразборчиво протянула она и рассмеялась.
Гонтьера, помнившего дочь совершенно другой, перекосило.
- У тебя были приступы, они могут повториться. К тому же, ты втянула нас в долги и такое дерьмо, с которым придётся очень долго разбираться. Плюс твой отец постоянно устраивает мне сладкую жизнь, я даже за едой выйти не могу без сраной кучи проверок от его подчинённых! Очнись уже, Мэл! - Джей кричал, надеясь хоть как-то до неё достучаться, но она слышала только то, что ей было нужно.
- Волков, ну и скотина же ты. Сам втянул меня во всю эту "ночную жизнь", ради тебя я бросила учёбу, в пух и прах разругалась с отцом, а тебе всё мало, ты хочешь от меня чего-то ещё, отпусти сейчас же! - весёлость Амелии, коротко стриженной темноволосой девушки в вызывающем наряде, сменилась истерикой. Она стала вырываться из хватки Волкова.
- Чтобы ты натворила ещё кучу дерьма, которое мне расхлёбывать? Отпустить тебя? Нет, - он только крепче сжал её плечи.
- Сама уйду! - она снова попыталась оттолкнуть его от себя.
- Да-а? И куда же, интересно?
- К отцу. Расскажу ему много интересных историй, и тебя живенько отправят на иниспро, - Мэл зло сверкнула глазами.
- Сука, - он даже закрыл глаза от ярости. - Тупая эгоистичная сука. А была такой умной, открытой... - протянул он уже тихо.
- Это ты сделал меня такой, - воспользовавшись его замешательством, Амелия оттолкнула Джея и побежала вниз. Её глаза застилали слёзы, разум - наркотики, но сейчас, от осознания того, кем стала, в голове прояснилось, всё её существо пронзила боль, разрывающая на части. Хотелось кричать, рвать и метать, но больше всего - убежать от самой себя, от человека, так повлиявшего на неё. И она бежала, перепрыгивая через две ступени, спотыкаясь, рискуя в очередном прыжке свернуть шею. Темнота серого подъезда сменилась тоскливой серостью пасмурного летнего утра, вот-вот небо разразится дождём, но её это не волновало. Убежать. Подальше от всего этого...
Она села на аэромотоцикл, не озаботившись какой-нибудь защитой.
- Стой! Убьёшься и байк мне угробишь! - прокричал Джей и побежал ещё быстрее, надеясь успеть, во рту стоял привкус крови, сердце и лёгкие готовы были выпрыгнуть из груди.
Мэл включила двигатели, резко дёрнулась с места и набрала высоту, с которой оказалась недосягаема. Джей, оставшись ни с чем, грязно выругался, опёрся ладонями о колени в попытке отдышаться. Немного придя в себя, он посмотрел туда, где исчезла Амелия Гонтьер, уже зная, что видел её в последний раз, но не подозревая, что вся его последующая жизнь обернётся настоящим кошмаром.
Картинка растворилась, оставив Сэма в смешанных чувствах. Он стоял и непонимающе смотрел на Джея, отказываясь верить увиденному, и в то же время чувствуя, что это правда. Весь этот эпизод он слышал отголоски мыслей Волкова, его ощущения, они наложились на его собственные, и теперь он впервые понятия не имел, что делать дальше. Он чувствовал его отчаяние и самоненависть, и вдруг понял, что враг был отомщён в этот же день, даже участие Сэма не потребовалось. Столько негативных мыслей, разрушающих и без того нестабильный рассудок Джея, теперь целой волной оккупировали и голову Гонтьера, он едва удержался на ногах. Служба в полиции быстро сделала своё дело: он встрепенулся и отогнал мысли Джея прочь, и от своих тошно.
- Я не успел заметить, когда всё пошло не так. Прости, Сэм. За это я ненавижу себя сильнее, чем ты меня. Пытался остановить её, чувствовал, что это её последний полёт, но ничего не мог сделать. Да, мне лучше было вообще не связываться с ней, но поначалу всё шло так хорошо... я думал, изменюсь, она потянет меня за собой, но вышло так, что это я утащил её на дно, - пустота во взгляде Джея впервые за время их разговора сменилась осмысленностью. Сэм молча опустился в кресло, склонил голову.
- Амелия. Единственное, что связывало меня с женой и всем прошлым, утонувшим вместе с моим домом.