Мгновение - и теперь он лежит на каменной земле, нагревшейся от его крови. Теперь он раз за разом принимает на себя удары палача, чувствует невыносимую боль, но не может не то чтобы пошевелиться - даже вскрикнуть. Боль разрывает его на части, затмевает все мысли, кроме одной: "Пусть это скорее закончится". Не спасением даже - об этом он давно не смел мечтать - смертью. Ведь принято считать, что это конец.
Конец и вновь начало.
Он не знал, когда крик внутри него прорвался наружу, не мог с точностью отследить момента, когда боль сошла на нет, когда к нему вернулась способность двигаться... Разум отчётливо помнил, что происходило с телом, и не мог поверить, что всё закончилось, заставляя парня агонизировать пуще прежнего. На всякий случай.
И только когда крик сорвался на сдавленный хрип, неформал, находясь в абсолютной тишине, прислушался к собственным ощущениям: боли как не бывало. Не без опаски он открыл глаза, и, как следует проморгавшись, огляделся: то же самое унылое и опостылевшее кладбище, только в другом месте, радикально отличавшемся от всех предыдущих тем, что здесь всего одна могила и находится она на некотором отдалении от остальных. Свежая могила - видно по более тёмной рассыпчатой насыпи. Джей, припоминая пережитые ощущения, хотел просто пройти мимо и вообще не смотреть в эту сторону, но любопытство, примитивное любопытство, унёсшее уйму человеческих жизней, не собиралось мириться с чем-то неизвестным.
Пообещав себе, что только посмотрит на имя покойного, запечатлённое на кресте, Волков осторожно поднялся с земли, опасаясь возвращения боли, и преодолел разделявшее их расстояние. Как выяснилось секундой позднее, совершенно зря.
Надпись гласила следующее:
"Андрей Сергеевич Волков
06.06.1986 - ??.??.2014"
Неформал пожал плечами, недоумевая, почему останки какого-то Андрея Волкова имеют такое большое значение. Хотя имя показалось ему знакомым, в голове промелькнули туманные соображения... слишком быстро, чтобы он успел ухватиться за какое-нибудь из них и вспомнить уже, наконец, кто он.
Он шёл по услужливо вытоптанной тропинке обратно к привычному и даже ставшему родным кладбищу; на его пути на этот раз обошлось без приключений. Повисшая тишина не нарушала сбивчивого потока мыслей Джея - автоматически переставляя ноги, он вовсю предался тупиковым размышлениям, упирающимся в тот простой факт, что он ничего не помнит. Тогда он решил прислушаться к ощущениям - особого выбора не представлялось. Что вызывает в нём этот набор букв и чисел даты рождения и года смерти?
Страх, сожаление, непонимание.
Так не должно быть, так неправильно - он чувствовал это каждой клеткой тела, но у этой реальности другие представления о том, что должно быть, а что нет.
Он не знал, как долго шатался среди могил, на которых то и дело мелькали смутно знакомые имена, чередуясь со всё тем же Андреем Волковым. Правда, чем дальше он шёл, тем отчётливее виднелась дата смерти: кажется, ещё немного, и Джей смог бы увидеть её полностью, вот только он уже давно перестал смотреть по сторонам.
Поднявшийся ветер принёс с собой ворох пыли, пожухлые листья и обрывок свежей газеты, шелест которого резко контрастировал с установившейся тишиной и привлёк рассеянное внимание парня.
Некролог какого-то дешёвого издания за октябрь 2014-ого года гласил, что крупный акционер Единой Нефтяной Компании, а также выдающийся политический деятель покончил жизнь самоубийством по неизвестным причинам. Джей вертел лист в руках, отдалённо что-то припоминая...
Кто-то непринуждённо насвистывал жизнерадостный мотив. Неформал вздрогнул от неожиданности и резво обернулся.
- Ты ещё кто такой?
Оклик Джея привлёк внимание человека - он перестал свистеть, выпрямился и повернул голову в сторону говорящего. Белые волосы, белая кожа, белые глаза, в которых выделялся только суженный зрачок. Одежду ему заменили чёрные лоскуты, в сравнение с которыми джинсы выглядели странно и неуместно. Руки испачканы в крови и земле, ладони прочно перевязаны бинтами вполне человеческого вида, вот только и сквозь серо-белую материю просачивалась кровь: чёрная и густая, её капли, падая на землю, кипели и поглощались той.
Странный человек не ответил. Механическим движением он повернулся к раскопанной могиле.
- Эй! Я с тобой разговариваю!
Их разделяло всего несколько шагов, но он боялся подойти ближе, сам не зная, почему.
Незнакомец не реагировал, полностью сконцентрировавшись на прерванном занятии. Он по пояс исчез под землёй, пока не изъял чёрно-белый, усеянный витиеватым орнаментами, сундук. Джей сменил угол обзора, переместившись вправо.
- Андрей Волков - это ты, - протянул незнакомец и вывалил содержимое коробки.
С неприятными глухими стуками к ногам Джея прикатилась его собственная голова. Он отшатнулся, крепко выругавшись и для надёжности проведя рукой по собственной шее, всерьёз опасаясь за сохранность головы настоящей... ну, или не настоящей - здесь не разберёшь, а, по крайней мере, той, что пока находилась на его плечах.
- Я, говоришь? - уточнил Джей, облокотившись о ближайшее надгробие: перед глазами всё плыло. Он вспоминал, и память возвращалась к нему не постепенно, как это обычно бывает, а сразу. Резко. Выбивая почву из-под ног, лишая оставшегося рассудка.
***
Клэй держал на коленях очередной фолиант по оккультным практикам, то и дело досадливо качая головой на очевидное искажение фактов. Многие списки с источников, на которые полагался автор, Александр читал в оригинале, иногда даже принимая непосредственное участие в создании того или иного труда, потому современные толстенные тома казались ему лишь жалкой пародией на действительность.
Любые научные исследования, так или иначе касающиеся мистификации, превращались в обыкновенную публицистику: "предполагается" преобладало над "доподлинно известно", а потому сотрудники Afterlife обучались по учебникам, написанным их начальником, бывшим очевидцем и соучастником как большинства ритуалов, так и исторических событий предмета исследования.
Александр пролистывал книгу, не задерживаясь на странице дольше пары секунд. Время от времени он бросал взгляд на Волкова: в основном он лежал спокойно, и выдавало его беспокойные сны только сбивчивое дыхание да редкие подёргивания. По расчётам ведьмака, этот выпендрёжный неформал должен прийти в сознание уже минут пять как, но что-то пока не шибко спешил с этим делом. Клэй вздохнул. Подозреваемого, по идее, можно признать душевнобольным и упечь в соответствующее учреждение, вот только проблему это бы не решило - настоящий убийца всё ещё на свободе, и никаких зацепок на него, кроме этого парня, у них нет.
В окно постучались. Клэй повернул голову и, узнав в гостье знакомые черты, поспешил впустить её.
- Саш, у нас проблемы, - констатировала колоритная гостья, спрыгнув с подоконника. Волосы цвета воронова крыла стянуты в высокий конский хвост, поверх свободной грязно-серой майки, местами заляпанной кровью, надета чёрная с белыми рукавами и капюшоном толстовка, худые рельефные ноги обтягивали лосины, слишком тонкие для этого времени года, довершали картину тяжёлые кроссовки с выдающейся ребристо-шипованной подошвой и рюкзак спортивного покроя, тут же перекочевавший с плеч девушки на стол.
- Несложно догадаться, если ты выбрала такой нестандартный путь.
- Журналисты, полиция... - девушка поморщилась. - Все хотят кусочек нашего друга. Вот только вторые ждут, пока мы выйдем и сами приведём к ним главного подозреваемого по делу, а первых не пускает вахтёр. Дом для богатых, и он поплатится местом, если их покой будет потревожен, - девушка достала из рюкзака ноутбук. - Сейчас подключусь ко внешним камерам, не хочу быть голословной.
- Давай, жду. Где ты припарковалась, и сможем ли мы добраться до туда незамеченными?
- В трёх кварталах отсюда. Незамеченными - не думаю, твоя рожа уж больно знакома ребятам Гонтьера... они патрулируют не только эту улицу, уж можешь мне поверить. Хотела бы я знать, как он прознал об этом? - Камила оторвалась от монитора, мельком бросив вопросительный взгляд на начальника.