Том в задумчивости закрыл книгу. «Молодой красивый воин… его изображают нагим…» Теперь все ясно. Клотильда. Удивительная женщина. Она не умела говорить о своей любви, но ее любовь находила выражение в образах ее веры, в том, как она для него стряпала, в том, как ласкала его.
До сегодняшнего дня он считал, что выглядит этаким забавным парнишкой с тупым, нагловатым лицом. И вдруг святой Себастьян! В следующий раз, когда он увидит этих двух красавчиков, Рудольфа и Гретхен, он сможет смело смотреть им в глаза. Зрелая, опытная женщина сравнила его со святым Себастьяном, молодым красавцем солдатом. Впервые с тех пор, как он уехал из дома, Том пожалел, что не увидит вечером брата и сестру.
Он поставил книгу на место и собрался уже уходить, как вдруг ему пришло в голову, что имя Клотильды тоже принадлежит какой-то святой. Имея уже некоторый опыт, он быстро нашел нужный том энциклопедии. «КЛОТИЛЬДА, СВ. — дочь бургундского короля Хильперика, супруга Хлодвига, короля франков».
Том вспомнил, как Клотильда, обливаясь потом, стоит у духовки в кухне или стирает грязное белье дяди Харольда, и помрачнел. Дочь бургундского короля Хильперика, супруга Хлодвига, короля франков… Родители определенно не думают о будущем, давая ребенку имя.
Он прочел текст до конца, но Клотильда, похоже, ничем особенно не отличилась, если не считать того, что обратила мужа в христианство, построила церкви и рассорилась с родными. Там не было сказано, за что она получила звание святой.
Том поставил на место книгу — ему не терпелось вернуться домой к Клотильде. Тем не менее, проходя мимо стола библиотекарши, он остановился.
— Спасибо, мэм, — сказал он. И почувствовал сладкий запах. На столе стояла ваза с нарциссами — зеленые стебли, белые цветы среди разноцветных камушков. По какому-то наитию он вдруг спросил: — Скажите, пожалуйста, я могу записаться в эту библиотеку?
Библиотекарша удивленно подняла на него взгляд.
— А вы раньше где-нибудь были записаны? — спросила она.
— Нет, мэм. У меня раньше никогда не было времени на чтение.
Она как-то странно посмотрела на него, но все же достала карточку и вписала в нее печатными буквами фамилию, возраст и адрес Тома, поставила штамп с числом и вручила ему карточку.
— Могу я сейчас взять какую-нибудь книгу? — спросил он.
— Если хотите.
Томас вернулся к полке, где стояла Британская энциклопедия, и взял том от САР до СОР. Ему хотелось повнимательнее вчитаться в текст и попытаться его запомнить. Но когда он подошел к стойке, за которой сидела библиотекарша, чтобы она отметила книгу, женщина покачала головой.
— Поставьте том обратно, — сказала она. — Эти книги нельзя выносить из справочной.
Томас вернулся в справочную и поставил на место книгу. «Тебе все время твердят, чтоб ты читал, — с обидой думал он, — а когда ты наконец соглашаешься, тебя тычут носом в разные правила».
Тем не менее, выйдя из библиотеки, он несколько раз похлопал себя по заднему карману брюк, проверяя, на месте ли карточка.
На ужин были жареные цыплята под яблочным соусом с пюре и пирог с черникой на десерт. Они ели на кухне, изредка перебрасываясь словами.
Когда Клотильда начала убирать со стола, он подошел к ней, обнял и сказал:
— Клотильда — дочь бургундского короля Хильперика, супруга Хлодвига, короля франков.
— Что-что? — спросила она, взглянув на него расширенными от удивления глазами.
— Мне захотелось узнать, откуда произошло твое имя, — сказал он. — Я зашел в библиотеку и посмотрел в энциклопедии. Ты — королевская дочь и жена короля.
Клотильда долго смотрела на него, потом поцеловала в лоб, словно благодаря за подарок.
В соломенной корзинке уже пестрели на мокром папоротнике две рыбины. Как и говорил Бойлен, форель в ручье действительно водилась в изобилии. В конце поместья, там, где ручей появлялся на землях Бойлена, была запруда. Оттуда ручей струился до другой запруды в противоположном конце поместья, где проволочная сетка преграждала путь рыбе. А дальше вода каскадом низвергалась в Гудзон.
Рудольф был в старых вельветовых брюках и резиновых сапогах, какие носят пожарные. Сапоги он купил уже поношенные, к тому же они были ему здорово велики, но они вполне годились, чтобы шагать по берегу среди колючих и упавших веток. Путь от автобусной остановки вверх по холму был долгий, но его стоило проделать. Теперь в распоряжении Рудольфа был целый ручей, полный форели. Ни разу за все время, что он сюда приходил, он не видел ни Бойлена, ни кого-либо из прислуги. Ручей нигде не подходил к главному дому ближе чем на пятьсот ярдов.