— Иногда я думаю, какая из меня получилась бы девчонка. Ты как считаешь?
— Никакая, — сказала она.
— Надень платье. Давай посмотрим, как оно на тебе выглядит, — предложил он, подавая ей платье.
Гретхен пошла в спальню, потому что там на дверце платяного шкафа с задней стороны было большое зеркало. Уходя на работу, она аккуратно убирала кровать, но сейчас постель была в беспорядке: Вилли любил поспать после обеда. Они жили вместе немногим больше двух месяцев, но Гретхен успела досконально изучить его привычки. Его вещи были разбросаны по всей комнате, а корсет валялся на полу у окна. Гретхен улыбнулась и стала снимать свитер и юбку. Детская неряшливость Вилли была ей симпатична. Она получала удовольствие, убирая за ним.
Она с трудом застегнула молнию на платье. Ведь она всего два раза надевала его: один раз в магазине и второй раз в спальне Бойлена, чтобы показаться ему. В общем-то, она его не носила. Гретхен критически оглядела себя в зеркале. Вырез на груди, пожалуй, был слишком глубоким. Женщина в красном платье, смотревшая на нее из зеркала, казалась старше, чем она, — настоящая жительница Нью-Йорка, уверенная в своей привлекательности, женщина, которая, не боясь конкуренции, может войти в любую комнату. Она распустила волосы, и они темной волной легли на ее плечи. Днем она собирала их в узел.
Когда она вернулась в гостиную, Вилли, открывавший очередную бутылку пива, восхищенно присвистнул:
— Ты сногсшибательна!
Она повернулась, взмахнув юбкой.
— Ты считаешь, я могу его носить? — спросила она. — Я в нем не слишком голая?
— Бо-о-жественна! — протянул Вилли. — Платье словно специально придумано для тебя. Любой мужчина, увидев на тебе это платье, захочет немедленно его с тебя снять. — Он подошел и, расстегнув молнию у нее на спине, стянул платье через голову. — А что, собственно, мы делаем в этой комнате?
Они прошли в спальню и быстро разделись. В тот единственный раз, когда она надевала платье для Бойлена, получилось точно так же. Воспоминаний не избежать.
Но близость с Вилли была совсем другой: нежной, ласковой, словно она была хрупкой вазой, которую легко разбить. Однажды, когда они занимались любовью, ей пришло на ум слово «уважительно», и она захихикала. Но не сказала Вилли почему. С Вилли она вела себя совсем иначе, чем с Бойленом. Бойлен подавлял ее, уничтожал как личность. Это было упорное, жестокое уничтожение, турнир, где были победители и побежденные. Порвав с Бойленом, она постепенно вновь обрела себя, словно вернулась из долгого путешествия, в котором ее лишили личности. Близость же с Вилли была нежной, дорогой ее сердцу и безгрешной. Она была естественной и неотделимой частью их совместной жизни. Чувство полного растворения, которое она испытывала с Бойленом и по которому отчаянно тосковала, отсутствовало. С Вилли она часто не кончала, но это не имело значения.
— Бесценный, — прошептала она.
Вилли осторожно перекатился на спину, и они лежали молча, держась за руки, как дети.
— Я так рада, что ты был дома, когда я пришла.
— Я всегда буду для тебя дома, — сказал он.
Она сжала ему руку.
Он потянулся другой рукой за пачкой сигарет, лежавшей на ночном столике, и Гретхен отняла свою руку, чтобы он мог поднести к сигарете огонь. Он лежал вытянувшись, положив голову на плоскую подушку, и курил. В комнате было темно. Свет пробивался лишь из открытой двери общей комнаты. У него был вид мальчишки, которому здорово попадет за курение.
— А теперь, когда ты испытала на мне свою власть, может, поговорим? Как у тебя прошел сегодня день? — спросил он.
Гретхен заколебалась. Не сейчас, потом, подумала она.
— Как обычно. Гаспар снова ко мне приставал. — Гаспар играл в пьесе главную роль; во время перерыва на репетиции он попросил Гретхен зайти в его уборную, чтобы просмотреть несколько реплик, и опрокинул ее на диван.
— Сразу распознает хорошую штучку старина Гаспар, — удовлетворенно заметил Вилли.
— Тебе не кажется, что ты должен поговорить с ним? Сказать, чтобы он оставил твою девушку в покое? А может, просто дать ему по морде!
— Он меня убьет! — нисколько не стесняясь, сказал Вилли. — Он в два раза крупнее меня.
— Я полюбила труса. — Гретхен поцеловала его в ухо.
— Такое случается с деревенскими простушками. — Он с удовольствием затянулся сигаретой. — Так или иначе, девушки тут должны уметь сами за себя постоять. Если ты достаточно взрослая, чтобы гулять ночью по Большому Городу, значит, ты достаточно взрослая, чтобы защитить себя.